Читать «Великие Борджиа. Гении зла» онлайн - страница 153
Борис Тененбаум
Все это, конечно, нуждается в комментариях.
II
Когда в 1501 году Лукреция попала в Феррару, очень скоро она начала там отчаянно скучать. Ее свекор, герцог Эрколе, был весьма компетентным государем, но если были у него чисто личные, человеческие черты, то сводились они к скупости и благочестию. Что касается скупости, то он, как известно, лично проверял все дворцовые расходные книги, и делал это «
Лукреции, попавшей в Феррару в возрасте 21 года, от природы склонной к веселью и забавам и привыкшей в Риме к совсем другой обстановке, очень быстро стало тоскливо.
Единственной отдушиной для нее оказалось общество Эрколе Строцци – она с ним прямо-таки подружилась. Он был калека от рождения – коротенький, перекошенный и ходил всегда с костылем. Но Эрколе Строцци был родом из богатой семьи, писал прекрасные стихи, дамы Феррары считали его самым очаровательным мужчиной их прекрасного города, и к тому же он обнаружил способности незаурядного сводника – он познакомил Лукрецию со своим другом Пьетро Бембо.
Дело было так – у Строцци имелась прекрасная вилла в Остеллато, и туда-то он и пригласил своих дорогих друзей: поэта Ариосто, известных в Ферраре гуманистов Садолетто, Антонио Тебалди и прочих. В Остеллато устраивались состязания поэтов, всевозможные балы и маскарады, туда заглядывала и Лукреция Борджиа – ей там было весело. Так вот, в гости к Строцци приехал и знатный венецианец Пьетро Бембо. Он всем был хорош – и молод, и весел, и исключительно хорошо образован (слыл знатоком неоплатоновской философии), и слыл к тому же истинным красавцем и кавалером, полным шарма и обаяния. По крайней мере, так считали дамы, собиравшиеся в Остеллато – к их мнению довольно быстро присоединилась и Лукреция Борджиа. Пьетро ко всему прочему знал и испанские языки, кастильский и каталонский, что для Лукреции было очень важно. Ее свита состояла из «испанских дам», и с отцом и с братьями она обычно говорила на каталонском. Короче говоря, очень скоро между ней и Пьетро Бембо началась переписка, выдержанная в модных тогда тонах платонического поклонения поэта его прекрасной даме. Где-то в 1502 году платонические отношения, по-видимому, перешли в нечто более вещественное. Лукреция Борджиа, в конце концов была совершенно живой и земной женщиной.