Читать «Ваше дело» онлайн - страница 17

Что?

Нельзя чтобы пауза так затягивалась. Раз я не знаю что делать, значит, надо что-то говорить. Не зная, с чего начинают разговор в такой ситуации, я решил, что самым лучшим будет ответить на его вопрос. Пусть даже мне не удастся усыпить бдительность вторгшегося в мой дом преступника, но хоть немного успокоить его и себя в этой ситуации – это сейчас единственное, что я могу предпринять. По крайней мере, мне всегда казалось, что разрядить напряжённую обстановку всегда легче, когда ответов больше, чем вопросов.

– Не поведу я тебя никуда! Не моё это дело!

Голос вроде не дрожит. Эх, уверенности бы мне побольше!

А он уставился на ружьё, как кролик на удава, и молчит, молчит – время тянет.

Или это мне кажется, что время тянется?

Только я хотел спросить его, какого хрена он в моём доме делает, как он, с трудом оторвав взгляд от стволов, сам меня спрашивает.

– То есть, я… просто могу уйти?

Вот тут и подвела меня моя привычка говорить больше одного слова. Не зря господин Черчилль однажды сказал, что в односложных словах иногда больше смысла, чем в целой речи некоторых политиков. А из меня политик – никакой! А раз политик никакой, значит, и дипломат – никакой. А дипломатия мне сейчас, ой, как нужна! Как никогда!

– Конечно, можешь идти. Только… куда же ты в такой одежде идти-то собрался? Будь ты в «гражданку» одет, может, и прорвался бы. А в своём добела застиранном «хб» ты же в сумерках, как мишень для тех, кто тебя ищет, – говорю я ему, пытаясь изобразить из себя человека, которому не привыкать встречать непрошеных гостей, поигрывая стволом.

– А?.. – удивляется солдатик, видимо не понимая, о чём я.

– Одежда твоя, – говорю, – из-за своей застиранности в темноте, аж, светиться будет. Заметен ты очень. Понял?

– Но… «хб» у меня не застирано, а отбелено, – совершенно спокойно отвечает этот наглец. И, видя, что мне это ни о чём не говорит, поясняет:

– Это мода такая. Ну, солдатская, то есть, мода. Я ведь второй год служу, значит, уже могу себе позволить.

– Да уж, как я слышал, ты много чего себе позволил, – аккуратно так вставляю я.

«Лучше, конечно, мне его такими подковырками не возбуждать, – с опозданием подумал я. Мне сейчас надо каждое слово взвешивать, прежде чем озвучивать свои мысли. Но парень, смотрю, вроде и не реагирует на мои колкости».

– Вы ружьё опустить можете? – спрашивает солдатик. – Или так и будете меня стволами сверлить? Я не опасен. Вы не представляете, каково это…

– О, как! А они, которых ты… того, тоже не представляли, каково это, да?..

Парень меняется в лице и хочет что-то сказать.

– Они же… Это… другое…

Ёлки-палки, минуту назад я ждал выстрела в спину, а уже, можно сказать, беседую с человеком, от которого исходит смертельная опасность.

Как будто угадав мои мысли, парень говорит:

– Не опасен я для вас. То, что вы знаете обо мне… это…

– Ты, пока, стой там и на вопросы отвечай, – говорю я, почувствовав, что он ружья боится, – а то, ишь, он, видите ли, не опасен!.. А милиция для чего тебя ищет? И, кстати, насчёт ружья ты не беспокойся. Я без причины в человека стрелять не стану, – «Как некоторые», – хотел добавить я, но решил, что, поскольку я не знаю, в чём там у него дело, то лучше, в моём случае, промолчать.