Читать «Никола Мокрый» онлайн - страница 15

— Потому что рыбы ели трупы? — расширила глаза Даша Чуб.

А Машино лицо погасло, остановилось — точно в круглую комнату Башни Киевиц вошла сама смерть с серебристой косой и обглоданным черепом вместо лица.

— Все верно… — замедленно сказала она. — Больше всего корма рыбы получили во Вторую мировую войну. И самое большое количество жертв Днепр получил 18 августа 1941 года, — студентка помолчала и произнесла с натугой: — Я знаю, о какой мельнице идет речь. О самой большой в Советском Союзе. Это Запорожская ГЭС. Днепрогэс! Это та же самая мельница…

— Но ведь она на реке, — возразила Чуб. — На Днепре.

— Только Днепр — не река, — огласила Катя. — И как я сама не додумалась… Я только что видела статью. — Катерина открыла очередную закладку. — «Днепра как реки в Украине давно не существует. Это мифически-литературный фантом, который используют литераторы и патриоты. Река Днепр протекает по территории России и Белоруссии. На украинско-белорусской границе река заканчивается, и начинается Днепровский каскад из шести днепровских водохранилищ…».

— И первое из них — Запорожская ГЭС, — подхватила Маша. — В 1941, отступая, наши взорвали ее. Освобожденная взрывом волна воды достигала почти тридцати метров. Сколько тысяч людей пошло на корм рыбам в тот день, историки не могут подсчитать до сих пор…

— Ты хочешь сказать, что это и есть жертва Киевицы? — спросила Катя и вдруг побледнела.

— Во всяком случае, приказ о взрыве Днепрогэс был подписан… — Маша втянула и выдохнула воздух, — …как раз накануне Ивана Купалы.

* * *

Вначале темная точка на небе была почти незаметной, но постепенно разрослась, превращаясь в большого черного ворона…

Ворон опустился на крыло массивного памятника — стилизованной бетонной чайки. Левое крыло ее с надписью «ГАЕС» указывало на набережную, правое, «ГЕС», — на дамбу. А за ее спиной сияло рукотворное Киевское море — темно-синее, искрящееся множеством светящихся точек. Впереди, на длинной змеевидной косе, возвышался маяк, вдалеке белели стайкою парусники. Слева, на вышине, стоял город, не случайно прозванный Вышгородом. Пейзаж был почти идиллическим. Особенно коли добавить к нему безмятежно-безоблачное голубое небо и вычесть странную облачность на Катином челе…

Судя по сведенным бровям и поперечной морщине на лбу Дображанской вокруг бушевала буря.

— …Запорожский Днепрогэс построили в 1932, — говорила Маша. — Он стал символом индустриализации всего СССР! Жемчужиной советской энергетики. А в 1941 Водяной получил жертву. Быть может, самую большую человеческую жертву в истории… И я не думаю, что ему нужно дарить подобный подарок каждый раз.

— А что ему нужно? — хмуро полюбопытствовала Чуб.

— Что значит НУЖНО? — ответила вопросом на вопрос Ковалева. — Что на самом деле НУЖНО любому?

— Ну… — приняла игру Даша. — Прежде всего — воздух, вода и еда. Потом — дом, работа и счастье в личной жизни, — бодро перечислила она. — Хоть воздух Водяному уж точно не нужен. А вода и работа у него точно есть, причем одно приравнивается к другому. Для личного счастья у него имеются сотни русалок. Остается еда, дом… Еду он получил в 41-м.