Читать «Козулька» онлайн - страница 103

Руслан стоял за дверью студии. Он в очередной раз хотел помириться. За несколько минут до эфира подарил Янке огромный букет белых лилий — и как вспомнил, что это единственные цветы, на которые у нее аллергия?

— Мы слышали, что тебе предложили место редактора нового детского приложения в той газете, с которой вы сотрудничаете всего пару месяцев? — задавала ведущая вопросы. А Янка почему-то думала о том моменте, когда через много лет она станет известной журналисткой и вернется в родной город из… Англии, например, и нечаянно встретит на центральной улице Диму… Она слышала, что Дима хочет уйти из их класса в другую школу. На другом берегу реки. Его семья переезжала. А другой берег реки для них — это дальше, чем Англия.

— Мы знаем, что ваш литературный класс закрывают. Он многое тебе дал?

В городе по-прежнему будет три центральные улицы, по которым будут гулять школьники. Взад-вперед, взад-вперед. Люди так же будут мерзнуть зимними вечерами на остановках, потому что в их городе никогда не построят метро. Дома будут вкусно пахнуть воспоминаниями о первом годе в их литературном классе, об уроках и свешивающихся над книгами Димкиных волос. Каким он будет? Успешным музыкантом или юристом? Вспомнит ли о ней когда-нибудь? О том, что была у него девочка, которая всего боялась. Она писала всеми забытый роман. Выходила перед камерами и говорила что-то о приехавших в город музыкантах, о моде и новинках литературы.

А может быть, он просто не узнает ее и пройдет мимо?

Янка не знала, хорошо это или плохо, что он уже месяц не ходит к ним в школу. Что он садистски не появляется в ее районе. Не пытается с ней дружить, как все. Они не встречались даже на этих трех улицах. И Яна заставляла себя ходить на запись передачи для того, чтобы он увидел ее по телевизору. Или чтобы его мама видела ее по телевизору.

Нельзя воспринимать мир таким, со всеми его острыми углами и страшными чужими картинами по стенам, говорит Янкина бабушка. Надо уметь ставить барьеры, иначе можно сойти с ума. Яна поставила первый в жизни барьер между собою и Димой. Барьер из бездушных камер.

Вспомнила Янка во время эфира, глядя в глаза незнакомым ей людям с экрана, как осталась вчера вечером в классе. Она медленно ходила по кабинетам. По стенам — рисунки детей и никаких новогодних плакатов. Второй этаж, откуда зимой было видно звезды и снег. Здесь стоял грязный теннисный стол, а теперь Надежда Васильевна сделала ремонт и красивый конференц-зал. Вспомнила Янка, как пели они с Димой: «Далекая Офелия смеялась во сне, усталый бес, ракитовый куст. Дареные лошадки разбрелись на заре на все четыре стороны, попробуй поймай». Они прогуливали уроки под предлогом похода в библиотеку, говорили о музыке. И столько недоцелованного и недосказанного вспомнится на тех улицах через десять лет. И вспоминается сейчас. А ведь было всего два месяца. Всего два месяца счастья и теплого дома на холме.