Читать «Мне 40 лет» онлайн - страница 6

Последним обитателем была Толстуха, страшная тётка невероятных размеров и такой же вредности, прежде преподававшая географию в военной академии. Во время войны она поселилась в кладовке без окна около кухни, убежав от мужа после развода. Каждое утро, когда соседи, спешащие на работу, делили конфорки, никуда не спешащая Толстуха ставила чайник. Когда чайник закипал, она выливала его и ставила по-новой, иногда вместо чайника ставила бак с бельём. Соседи скрипели зубами.

Всё же жили дружной семьей. Чиновные помогали простым, здоровые ухаживали за больными, вместе праздновали, горевали и хоронили. Ругались из-за очереди в ванную, обижались за плохо выполненное дежурство, но ощущали себя родственниками.

Я не помню переезда на улицу Лобачевского. Помню, как покупали немецкий мебельный гарнитур, обозначавший «всё как у людей». Как папа засаживал деревьями глиняные просторы. Как везде стояли краны, мы бегали по стройкам, и нас за это ругали. У папы была роль умного, доброго, солидного, но выпивающего. У мамы — очень больной, красивой женщины, через силу занимающейся домом. У брата — роль способного, ленивого и трудного мальчика. У меня — хромого, но обаятельного пятилетнего вундеркинда. Мама коротко стригла мои кудряшки и шила мне из старых отцовских брюк комбинезоны с грудкой. Мне очень хотелось носить косы, хвосты с бантами и красивые платья. Но это даже не обсуждалось: маме некогда было этим заниматься.

С игрушками тоже было неважно — «всякий хлам» мама не покупала, а «хорошие куклы» продавались в магазине «Лейпциг» и стоили дорого. Соседские семьи жили не богаче, но у всех девочек были косы, банты и кукольное хозяйство. Я на равных бегала и дралась с мальчиками. И бесконечно вундеркиндичала, заметив, что маме это нравится и она пересказывает мои перлы знакомым, как бы оправдываясь за мою хромоту.

Однажды я приставала к деду Илье, периодически приезжавшему в гости, чтоб почитал книжку. Дед посадил меня рядом и на больших буквах газетного заголовка практически за час научил читать. Первая книга, которую я стащила с полки, была огромным тяжёлым томом Шекспира шоколадного цвета с золотым барельефом.

Я сидела и нараспев читала по слогам, размахивая руками для убедительности, не понимая ни одного слова. Мне было пять лет. Мама не обращала внимания, потому что считала, что я дурачусь. Я долго мусолила Шекспира — мне нравился процесс и, видимо, вполне освоила беглое чтение. Второй книжкой, которую я взяла с полки, была книжка фантаста Беляева «Голова профессора Доуэля». Не берусь утверждать, что много оттуда поняла, но так боялась самой книжки, что закапывала её далеко и высоко на стеллаж и пугливо озиралась на синий корешок с верхней полки. Потом уже мела с полок всё подряд.