Читать «Гастролеры и фабрикант» онлайн - страница 68

* * *

Так уж заведено, милостивые судари, всякий день начинается с утра. Не с вечера, не с ночи, а именно с утра. Таков уж миропорядок, ритуал, ежели хотите. Так что следующий день начался для всех членов команды Севы Долгорукова с первых петухов. Но он у каждого был разным.

Сева Долгоруков достал из общей кассы «команды», что хранилась в тайнике за картиною неизвестного художника голландской школы, сто семьдесят пять тысяч рублей ассигнациями и сложил их в большой саквояж. Он предназначался для Ленчика, который должен был изображать очень жесткого человека. В десять он должен был подойти к Севе и получить соответствующий инструктаж. Затем он стал поджидать Африканыча, который с минуты на минуту должен был объявиться. Только вот с какими вестями…

Огонь-Догановский проснулся в своем домике довольно поздно. Болело колено, и он помазал его мазью Роненберга, приготовленной из яда песочной змеи. Умылся ключевой водой. Почистил зубы порошком доктора Мурфи и стал неспешно одеваться. Затем достал заблаговременно подготовленный саквояж из телячьей кожи с двадцатью тысячами рублей и снова, в который уже раз, пересчитал деньги. Погляделся в зеркало, принял бодрый и независимый вид и отправился к Севе.

«Граф» Давыдовский первое, что сделал, проснувшись, так это облился ледяной водой. Потом в течение сорока минут совершал гимнастику с двухпудовыми гирями, бросая их вверх и ловя, выжимая их стоя и лежа и держа на вытянутых руках до того момента, пока мышцы не начинали мелко и часто дрожать, а тело не лоснилось от обильного пота. Затем умылся по пояс теплой водой с мылом, побрился, спрыснул себя одеколоном «Imperiale», откушал перловой кашки с коровьим маслицем и выпил крохотную чашечку кофею с кусочком сахара. После чего до половины двенадцатого читал роман Людвига Анценгрубера «Der Schandfleck» в подлиннике, то бишь Венского издания 1876 года.

Ленчик проснулся рано. Потянулся, зевнул, перевернулся на другой бок и долго не выбирался из постели, любуясь спящей мордашкой Эмили Кроусфорд, наполовину прикрытой локонами волос в завитушках. По правде говоря, Эмили Кроусфорд было ее сценическим псевдонимом, а на самом деле девушку звали Ольгой Федоскиной. Было ей девятнадцать лет, и вот уже полтора года как она подвизалась в качестве инженю в городском театре – играла роли наивных и смешных простушек и была лучшей в роли Агнесс в мольеровской «Школе жен». Однако в жизни она вовсе не являлась простушкой, хотя и была весьма непосредственной и искренней. Вот это-то и подкупило Ленчика.

Он познакомился с девушкой в театре. Вернее, увидел ее на сцене. Ведь сделавшись господином, надлежало исполнять и принятые господами обычаи, условности и привычки: быть вежливым со всеми, включая прислугу и дворника, следить за своей внешностью и платьем (это было самое легкое и сделалось привычным для Ленчика уже лет пять), посещать благотворительные мероприятия, рестораны и театры. В общем, «выходить в свет». Вот Ленчик и вышел – в Городской драматический театр и в аккурат попал на «Школу жен» комедиографа Мольера. В театре он был впервые, ежели не считать балаганов, которые ставились на Черном озере и Николаевской площади на Масленицу и Троицу, где тоже давались представления и спектакли, правда, не по пьесам Мольера и прочих известных сочинителей, а по большей части шутовские, игривые, сочиненные местными бумагомарателями. А потому был совершенно растерян, беспомощен и внимал всему, как новик, только что забритый в солдаты.