Читать «Сразу после сотворения мира» онлайн - страница 151

Зять Виталий шевельнулся, но ничего не сказал, и Алексей Александрович продолжал, не дождавшись ответа:

– И трансформатор ты разбил. Ведь ты же, больше некому!.. А велосипед мой туда приволок, чтобы на меня подозрение навести и еще больше все запутать! И в этом направлении тоже, так сказать. Начали бы расспрашивать, коситься, и я бы быстренько укатил от всей этой ерунды в Москву. Тебе показалось подозрительным, что я про бумаги спрашивал. А тяпка, которая возле разбитого трансформатора валялась, твоя, я ее у тебя на участке видел. И кроссовки твои были мокрые и в репьях, я на следующий день заметил. Все время было сухо, значит, ты той ночью по репьям лазал.

Плетнев перевел дыхание.

– Все это я понял, но не знал – зачем. Вроде бы незачем, особенно если участок ты все равно не получишь, а получит какой-то там племянник!.. Ты зарился не на участок, а на квартиру. На мысль о квартире меня навела Валюшка, когда рассказала про елку. Николай Степанович им однажды елку привез в Москву и очень торопился домой. Значит, где-то в городе у него было жилье, хотя все местные говорили, что он постоянно жил в Острове и его дочка здесь в школу ходила!..

– Нету квартиры! – вдруг грозно и тихо сказал Виталий. – И Лены нету!..

– Есть, – устало возразил Плетнев. – И квартира есть, и Лена.

– Мать твою!..

– Ты напрасно со мной связался, – посочувствовал Алексей Александрович. – Совершенно напрасно. Когда ты… уничтожил мой дом, мое терпение лопнуло.

– Это Прохора дом, а не твой!

– Вот именно. Они вместе служили в охране Брежнева, Прохор Петрович и Николай Степанович. И вместе вышли в отставку. Их могущественное ведомство выделило им участки и помогло со строительством, тогда строиться было почти невозможно! Прохор Усачев был полковником, а Николай Степанович капитаном, всю жизнь у него в подчинении. Они и здесь так жили. Прохор – полковник, а егерь – капитан. В соответствии с табелью о рангах! У Прохора были деньги на вольготную жизнь, потому что свою московскую квартиру он продал, а Николай Степанович ничего не продавал, и Прохор ему за службу приплачивал. Квартира должна была остаться его дочери.

– Лена умерла!

– Эту мысль ты ему подбросил, да? Лена жива, но она же… недееспособна, да? Она в лечебнице, и уже давно. У нее тяжелое психическое заболевание. Мне написали, как оно называется, но я сейчас не вспомню. Ее отец – военный человек, кагэбэшник, – никак не мог смириться с тем, что дочь сумасшедшая. Ему было проще сказать соседям, что она умерла. Иначе пришлось бы объяснять, почему Лена никогда не приезжает, почему внуков нет!.. И ты понял, что между тобой и миллионами стоят две никому не нужные жизни – деревенского егеря и сумасшедшей. Если бы егерь умер, квартира перешла бы к дочери, но она недееспособна. Зато у нее есть вполне дееспособный муж. Даже деятельный, я бы сказал!.. Ты обдумывал, как бы тебе тестя убить, а тут вдруг такой случай! Дед пьяный, спит крепко, все двери открыты, тебя никто не видел. И ты убил.