Читать «Цицерон» онлайн - страница 373

Так кончил жизнь Брут. Но вернемся к Цицерону. Как случилось, что он стал посылать армии в бой? Как стал он главой Республики?

Последняя защита Цицерона

Цицерон тщетно призывал Брута к решительным действиям. Когда же тот захотел уехать, старый оратор не стал его удерживать. Он боялся, что Брут может пасть жертвой Антония. Сам Цицерон чувствовал, что надвигается страшное время. Он был уже стар. Он пережил две гражданские войны и три диктатуры. Сражаться он не мог. Он так устал и был так измучен! И вот он задумал провести последние дни в Греции, стране своей юности. Но он все колебался и никак не мог решиться уехать. В тоске бродил он по берегу моря. Дули противные ветры и не пускали его. И ему чудилось, что они, словно живые существа, удерживают его и просят: «Не уезжай!» (Fam., XII, 25, 3). И вот тут на пустынном морском берегу 17 августа 44 года встретился он с Брутом, который готовился взойти на корабль. То было печальное зрелище, говорит Цицерон. Брут был совсем один, унылый и печальный. Казалось, что не только люди, но берега и волны его оплакивают. Узнав, что Цицерон тоже задумал уехать, Брут был поражен. Он стал горячо доказывать, что оратор не должен покидать родину. Его долг немедленно вернуться и пробудить своими речами патриотизм римлян. Сделать это может один Цицерон. В письме к Атгику он даже горько жалуется на Цицерона, который малодушно решил бежать. Не он ли говорил, что сладка смерть за отчизну! И оратор решил вернуться. А Брут поехал в Грецию один.

Я думаю, однако, что Цицерон все равно не уехал бы. Не уехал, даже если бы не было ни встречи с Брутом, ни ветров. В страшные для Рима дни — когда создался Первый триумвират, когда готовилась гражданская война, — Цицерон всегда начинал с того, что объявлял, что уедет. Он говорил об этом так долго и настойчиво, что ученые Нового времени в праведном негодовании называют его жалким трусом, а в доказательство приводят его собственные слова. Но они как-то не замечают, что в решительный момент он всегда остается и идет навстречу буре. В первый раз он поплатился изгнанием и разрушением дома, во второй — полным разорением. Теперь настало время отдать жизнь. И Цицерон знал это. Объясняя Аттику, почему он возвращается, он говорит: «Человеку моих лет не следует отходить далеко от могилы» (Att, XVI, 1, 7). И они простились: Брут отправился в Грецию, Цицерон — к могиле.