Читать «Цицерон» онлайн - страница 305

В городе в то время находился некий Люций Цезарь, родственник полководца. Он также был восторженным почитателем Катона и предложил ему свои услуги, сказав, что сделает для него все, что в его силах. Катон попросил его отправиться к Цезарю и вымолить у него прощение для оставшихся республиканцев, жителей Утики и римских бизнесменов. Люций обещал это. И вот сейчас Люций снова подошел к Катону и с большим волнением сказал, что хочет вымолить у родственника жизнь самому Катону.

— Ради тебя… мне не стыдно будет ни припасть к коленям Цезаря, ни ловить его руки.

Катон отвечал на это, что если бы он хотел спастись милостью Цезаря, то отправился бы к нему сам. Но он не желает ничего принимать от тирана, не желает, чтобы ему дарил как милость жизнь тот, кто по законам не имеет над ней никакой власти.

Наконец отплыл последний корабль. С Катоном остались только несколько греческих философов и его сын, мальчик лет пятнадцати. Он ни за что не хотел оставить отца, и Катон решил, что нехорошо принуждать его совершить малодушный поступок, которого потом он всю жизнь будет стыдиться.

Между тем на террасе накрывали уже стол к обеду. Катон по римскому обыкновению пошел принять перед обедом ванну.

Вдруг он обернулся и спросил одного из греков, удалось ли уломать Статилия. «Неужели он уехал, даже не попрощавшись с нами?»

— Как бы не так, — отвечал тот. — Сколько мы с ним ни говорили — все впустую. Он горд и непреклонен, уверяет, что останется и сделает то же, что и ты.

— Посмотрим, — тихо усмехнулся Катон.

За обедом он непрерывно обращался мыслью к тем, кто уехал, тревожился за их судьбу, высчитывал, где они сейчас могут быть. Видимо, это занимало его больше всего. Потом, как всегда бывало в доме Катона, беседа совсем отошла от нужд обыденной жизни — заговорили о высоких отвлеченных вопросах. Такие разговоры больше всего на свете любил Катон. Вдруг в ответ на какое-то замечание он заговорил очень резко и «произнес чрезвычайно пространную и удивительно горячую речь». Слова его совершенно не вязались с разговором, но все вдруг ясно почувствовали, что он решил покончить с собой.

Время было уже позднее, и гости встали из-за стола. Катон как-то особенно сердечно простился с друзьями, горячо обнял сына и пошел к себе. Тяжело запало это присутствующим в сердце — Катон никогда перед отходом ко сну не прощался с ними так торжественно. Войдя в спальню, он достал Платона и раскрыл диалог «Федон». Там рассказывается о последних минутах Сократа, приговоренного к смерти. В тюрьму к нему пришли проститься ученики. Их поражает вид Сократа. Он ясен и спокоен. Он убежден, что смерть — начало новой жизни и душа наша уйдет к богам добрым и мудрым, в другие прекрасные страны. Отыскав диалог, Катон поднял руку и потянулся к мечу, который всегда висел у его изголовья. Но меча не было. Катон разом пришел в бешенство. Он кричал, он звал слуг одного за другим, требовал меч и бушевал до тех пор, пока слуги не признались, что меч унес его сын. Катон велел его позвать. Когда сын явился, Катон резко и насмешливо спросил: кто и когда поставил ему такой страшный диагноз, что родной сын считает его помешанным и во время войны отнимает у него оружие, как у малого ребенка? Может, он вообще свяжет отца и выдаст Цезарю? Или они хотят насильно заставить его жить? Да если он захочет, он убьет себя и без меча — задушит себя одеждой, или размозжит голову об стену, или прыгнет с утеса.