Читать «Король Камней» онлайн - страница 57
Генри Лайон Олди
– Иду, – глухо отозвался Симон-свободный.
4.
– Пожалуй, я был благодарен Шебубу, – старец залпом осушил кружку воды. От долгого рассказа у него пересохло в горле. – Битва с демоном очистила мою душу от яда Черной Вдовы. Я вновь стал Симоном Пламенным, а не безумным куском мяса. Каменная рука – скромная плата за возвращение к жизни.
– Мужчины! – с насмешкой воскликнул Циклоп. В глазах его отразилось пламя очага. – Готовы отдать руку, а то и голову, лишь бы вычеркнуть из памяти свою возлюбленную! Ставлю яблоко против изумруда, маг, Вдова не так легко забыла твои ласки…
Симон с Вульмом переглянулись. Вульм решил, что Циклоп паясничает; старец услышал голос, и это не был голос Циклопа. Волосы сына Черной Вдовы, всегда темные, сейчас отливали красной медью. Игра света? Губы сделались тоньше, чувственней, сложившись в печальную улыбку:
– Могущество за совокупление? О да, это путь мужчины!
У Симона перехватило горло. «Великий Митра! Если так начиналась болезнь Красотки…» – втайне содрогаясь от ужаса, хороня Циклопа в мыслях своих, подумал маг, но не успел ничего сказать.
– Мальчик мой, ты здесь? – спросили за окном.
Не ведая, что стал причиной замешательства, Циклоп вздрогнул: вопрос застал его врасплох. Шепот, шорох: «Мальчик мой…» – казалось, он течет из углов. Мама, подумал Циклоп. Я, считай, забыл тебя. Отец, ты дрался за меня. Инес, ты умерла. Проклятье, как же хочется стать маленьким, и чтобы кто-то спросил чуть слышно: «Ты здесь, мой мальчик?» Беспомощность детства и беспомощность зрелости – счастье и мука…
Встав, он подошел к окну. Снаружи, в двадцати локтях над землей, клубились тени. Отделенные от Циклопа лишь заклятием Газаль-руза, превратившим воздух в стекло, тени были похожи на чернильное пятно, принимающее в воде самые диковинные формы. Такое выпускает каракатица, спасаясь от врага. В сердцевине теневого кокона угадывалась фигура человека, но черты его не различил бы и самый зоркий глаз.
– Мальчик мой, ты позволишь мне войти?
– Это Максимилиан, – сказал Симон. – Входи, Древний.
– Благодарю.
– Я ждал тебя. Собрание закончилось?
– Да.
– Что решили?
– Ты прекрасно знаешь, что решил конклав…
Циклоп посторонился, и тени, презирая заклятье, вплыли в комнату. Наверное, Древний поступил бы точно так же, останься Циклоп у окна. Обволок бы пульсирующей темнотой, просочился насквозь, не заметив препятствия. Для него, понял сын Черной Вдовы, есть только Симон Остихарос, его мальчик. Больше в комнате нет ни души. Я, Вульм – пустое место. Набейся сюда рота гвардейцев, и это ничего не изменит. Тиран лучше относится к черни; тиран хотя бы знает, что чернь существует. Глупо обижаться – для Максимилиана Древнего, похоже, давно перестали существовать все люди на земле, кроме магов.
Тени опустились в кресло.
– Поединок, – со странным удовлетворением бросил Симон.
– Да.
– В Круге Запрета?
– Да.
– Скажи, Древний… Почему мы так любим смотреть на унижение себе подобных? Нас это возвышает? Радует? Напоминает о том, что в брюхе сильнейшего из чародеев воняют те же потроха, что и в брюхе лавочника?