Читать «Великие русские люди» онлайн - страница 5

И стихи и проза Пушкина поражают нас не только глубиной идейного содержания, богатством мыслей и чувств, но и непревзойденным совершенством формы. Когда мы говорим о гармоническом совершенстве поэзии Пушкина, мы невольно вспоминаем образ Татьяны Лариной — любимой пушкинской героини:

Она была не тороплива, Не холодна, не говорлива, Без взора наглого для всех, Без притязаний на успех, Без этих маленьких ужимок, Без подражательных затей… Все тихо, просто было в ней.

Эти черты так хорошо характеризуют поэзию самого Пушкина, поэзию высокого внутреннего горения, гармонического «союза волшебных звуков, чувств и дум».

«Есть всегда что-то особенно благородное, кроткое, нежное, благоуханное и грандиозное во всяком чувстве Пушкина, — писал Белинский. — В этом отношении, читая его творения, можно превосходным образом воспитать в себе человека, и такое чтение особенно полезно для молодых людей обоего пола. Ни один из русских поэтов не может быть столько, как Пушкин, воспитателем юношества, образователем юного чувства. Поэзия его чужда всего фантастического, мечтательного, ложного, призрачно-идеального; она не кладет на лицо жизни белил и румян, но показывает ее в ее естественной, истинной красоте. В поэзии Пушкина есть небо, но им всегда проникнута земля».

История жизни Пушкина — история могучего роста гения. Полный веры в конечное торжество светлых своих идеалов, веры в победу разума, просвещения, свободы над невежеством, деспотизмом, реакцией, всегда напряженно размышляющий о судьбах родной страны, родного народа, вечно ищущий новых путей, Пушкин был достойным сыном великого народа, солнцем русской поэзии.

ДЕТСТВО

(1799–1811)

Пушкин родился 26 мая (6 июня по новому стилю) 1799 года в Москве. Здесь прошло его детство. Память ребенка не сохранила впечатлений от поездок в Петербург и Михайловское — ему не было и двух лет, когда родители вернулись в Москву.

Мальчик часто гулял в роскошном парке князя Юсупова в Большом Харитоньевском переулке. Пытливому ребенку навсегда запомнились прохладная тень высоких деревьев, идеальные формы античных статуй, строгие линии «Московского Версаля».

Любил я светлых вод и листьев шум, И белые в тени дерев кумиры, И в ликах их печать недвижных дум. Все — мраморные циркули и лиры, И свитки в тощих, мраморных руках, На главах лавры, на плечах порфиры — Все наводило сладкий некий страх Мне на сердце; и слезы вдохновенья При виде их рождались на глазах.

Летом Пушкина увозили в Захарьино, подмосковную деревню бабушки.

Мальчик любил эти места: и березовую рощицу, которая начиналась прямо у ворот захарьинского дома — здесь пили чай в жаркие дни, — и огромную липу у пруда, и темный еловый лес на другом его берегу. Он играл здесь, воображая себя богатырем, сражающимся со злыми силами. А по вечерам он вслушивался в веселые и грустные русские песни, смотрел на хороводы, которые водили крестьянские девушки.