Читать «Проклятый город. Однажды случится ужасное...» онлайн - страница 12

— Вот…

Бертеги приблизился. Между двумя фарфоровыми ангелочками стояли в ряд несколько книг, обложки которых напоминали об оформлении детективных романов. Одна из книг была развернута так, что обложка была видна полностью. Бертеги тут же узнал ее: на голубом фоне — цветок лилии с капелькой крови на лепестке… Точно такую же книгу он видел на ночном столике жены этой весной (Мэрил была аспиранткой на кафедре английской литературы, и в течение тех девяти лет, что они были женаты, Бертеги всегда засыпал под шорох переворачиваемых ею книжных страниц). «Голубая лилия». Фотографию автора он тоже узнал — она была точной копией того снимка, что стоял на комоде, только поменьше. Понятно, почему он не узнал этого человека с первого взгляда: как-то не ожидаешь увидеть фотографию писателя, которого читает твоя жена, на комоде возле трупа, распростертого у твоих ног.

Итак, это была фотография Николя Ле Гаррека.

Бертеги вынул из кармана носовой платок и осторожно взял книгу в руки.

— Значит, покойная — мать Николя Ле Гаррека, — проговорил он, рассматривая книгу.

Мадлен Рабатэ кивнула с таким гордым видом, словно бы отблеск славы автора и на нее падал.

Бертеги пробежал глазами аннотацию на обложке. Издатель явно стремился заинтриговать читателя:

«Клэр любит лилии. Нот уже два года она получает их каждую неделю… неизвестно от кого. Тайный поклонник?

Клэр находят мертвой. На ее обнаженной груди — голубая лилия.

Для лейтенанта Куттоли нет сомнений: убийца и даритель цветов — один и тот же человек. Однако вычислить его нелегко: личная жизнь Клэр была весьма запутанной. Два мужа, любовники, любовница… Кто же посылал ей цветы? И главное — зачем?»

На мгновение Бертеги прикрыл глаза и нахмурился. Мэрил что-то говорила ему об этой книге, но он никак не мог вспомнить.

Он снова вернулся к аннотации.

«В свои тридцать восемь мет Николя Ле Гаррек опубликовал уже пятый роман. „Голубая лилия“, вслед за „Голубым изумрудом“ и „Незапятнанной белизной“, завершает его „Квинтет красок“ и серию приключений уже ставшего известным корсиканского полицейского — лейтенанта Куттоли».

Наконец он вспомнил тот разговор с Мэрил, как-то вечером, уже перед сном. Она сказала, слегка рассеянным тоном, словно знала, что ее Кабан уже начинает постепенно обследовать территорию собственных снов: «Забавно, я впервые читаю книгу этого автора, но у меня такое впечатление, что я уже встречала его персонажа. Очень похож на тебя, дорогой».

Бертеги отложил книгу.

— Здесь не написано, что он родом из Лавилля, — произнес он вполголоса, скорее для себя, чем для Мадлен Рабатэ.

— Нет-нет, он отсюда. Он вырос в этом доме. Его комната на втором этаже — такая же, как тогда, там ничего не меняли. Но…

Она замолчала.

— Но?.. — повторил Бертеги.

— Но он никогда сюда не приезжал. Я его никогда не видела. Ни разу за двадцать лет. Все, что я знаю о нем, вот здесь: книги и фотография…

Она понизила голос, словно на что-то намекая.

Из коридора донеслись голоса Клемана и судмедэксперта.

Мадлен Рабатэ устремила на комиссара умоляющий взгляд. Но Бертеги еще о многом нужно было ее расспросить. Были ли враги у Одиль Ле Гаррек? Был ли у нее любовник? Однако он решил не задавать этих вопросов раньше времени, чтобы не порождать ненужных слухов. В Лавилле несколько последних лет и без того было неспокойно.