Читать «Скрипка Страдивари, или Возвращение Сивого Мерина» онлайн - страница 5

– Вот, Сева, хочу посоветоваться и не знаю, с чего начать.

Конечно, можно было бы закинуть ногу на ногу и назидательно посоветовать: «А вы начните с главного». Сева именно так и поступил бы, будь сейчас перед ним кто угодно – хоть сам Трусс, хоть Яшин, хоть даже бабушка Людмила Васильевна.

Можно было благодарно проникнуться серьезностью интонации полковника, скроить подобающее моменту лицо и, молча, с пылкой готовностью разделив любые трудности собеседника, покорно ждать продолжения. Он так и поступил бы, будь теперь перед ним кто угодно: бабушка ли, Яшин ли, Ярослав или даже сам Анатолий Борисович Трусс, уважение к которому у Мерина граничило чуть ли ни с преклонением.

Но Скоробогатов!!!

И Всеволод, сам того не ожидая, выпалил:

– Спасибо, Юрий Николаевич.

– За что? – не сразу понял полковник. И только не на шутку испугавшись цвета спелой клюквы лица подчиненного, махнул рукой: – Да брось ты, какое там «спасибо». Тебе спасибо, вот что. – И еще, помолчав немного, решительно выдохнул: – Понимаешь, мне позвонил пострадавший, этот, как его…

– Я понял, Юрий Николаевич. Твеленев Антон Маратович, который список пропавшего составлял, внук композитора, сын Марата Антоновича…

– Да не внук. И не сын. В том-то и дело. А сам. Сам Антон! Ему ведь недавно, если не ошибаюсь, девяносто отметили. Казалось бы – чего волноваться: живи спокойно, какие там ограбления. А он мой мобильный телефон узнал, что, как ты понимаешь, непросто, но – Герой Труда, «За заслуги перед Отечеством», народный-перенародный и т. д. и т. п. – узнал. И прелюбопытная вещь: ни слова про понесенные убытки. Мудрый старик. «Бог с ними, – говорит, – с собой не возьмешь, дети-внуки правнуки и без этого добра проживут, им хватит, за жизнь я им наработал. А вот просьбу мою прошу уважить». – «Какую?» – «Пришлите-ка мне, – говорит, – музыкального эксперта-криминалиста хорошего, это по вашей части».

Скоробогатов замолчал, прошелся по кабинету, подсел поближе к Мерину.

– Ты ешь бутерброды-то, не пропадать же. И чай.

– А зачем ему?

– Что «зачем»? – не понял полковник.

– Криминалист музыкальный? Разве инструмент какой пропал?

– Да в том-то и дело. В вашем списке, составленном по словам внука, никакого музыкального инструмента нет, так? А список, как ты помнишь, сорок три предмета, вплоть до кофеварки импортной. Вот и я думаю – зачем? Криминалиста я к нему послал, сегодня после трех договорились, но ведь дело-то мы отдаем, вернее, отдали уже, у нас без них выше крыши, теперь «разбойники-грабежники» этим займутся… Но мне… Меня… как бы это поточнее выразиться… заинтересовало, что ли…

– Я понял, Юрий Николаевич. Займусь. И – как рыба.

Полковник долго, не мигая, смотрел на подчиненного. Произнес с несвойственной ему грубостью: «Сказал бы я, что с тобой хорошо делать. Да язык не поворачивается». Потом сел за письменный стол, достал чистый лист бумаги, написал на нем несколько слов и, улыбнувшись, протянул Мерину.