Читать «Поднять перископ» онлайн - страница 115

— Так куда же мы идем, ваше благородие?

— Пока в южную Атлантику. Больше сказать не могу. Могу сказать одно — под лед нырять мы не будем. У нас совершенно другая задача.

Новость мгновенно облетела «Косатку» и вызвала неоднозначную реакцию. От откровенно восторженной, кто лезть под лед особо не хотел. И до сдержанно нейтральной. Кому было наплевать, куда лезть, лишь бы хорошие деньги платили. Больше всех неожиданно стали возмущаться радиотелеграфист и доктор. Доктор шумел, что готовился к работе в Арктике, а не неизвестно где. Радиотелеграфист вел себя тише, но напомнил, что договор был об испытании аппаратуры в высоких широтах. И то, как господин Корф себя ведет — это нарушение договора. На это Михаил ответил, не мудрствуя лукаво.

— Господа, я ни перед кем не давал письменных обязательств, что иду именно в Арктику. Сейчас обстоятельства изменились. Поверьте, для этого есть веские причины. Вы дали согласие участвовать в экспедиции независимо от пункта назначения. И за это вы получаете хорошее жалованье. Какая вам разница, за работу в каком районе океана его получать? Рихард Оттович, вы говорили, что являетесь российским подданным. И поэтому я надеюсь, что вы являетесь патриотом России. Касаемо договоренностей с «Телефункен» — они получат подробный отчет о работе установки в экстремальных условиях. Но только — в условиях высоких температур и повышенной влажности. Я даже согласен вернуть им скидку, какую они мне любезно предоставили. И уверяю вас, что та экспедиция, которая нам предстоит, по своей сложности и напряженности не уступает арктической. Если не превосходит ее. И я думаю, что если в этих условиях аппаратура хорошо себя зарекомендует, то это будет прекрасной рекламой «Телефункен», к чему я приложу все усилия. Если же руководство «Телефункен» начнет вести себя, как обычный уездный склочник, занимающийся сутяжничеством с целью содрать с меня неустойку, то я выплачу неустойку по решению суда и создам такую антирекламу аппаратуре «Телефункен», что о дороге на российский рынок ей можно будет забыть. Теперь касательно вашей работы, Рихард Оттович. Надеюсь на вашу сознательность и благонадежность. Аппаратуру использовать только в режиме приема. На передачу ни в коем случае не работать. Могу сказать, что наша миссия секретная и нам ни в коем случае нельзя раскрывать наше местонахождение до определенного момента. Больше пока сообщить ничего не могу. Но поверьте мне на слово, все это делается на благо России. Вопросы есть?

— Но куда же мы направляемся, Михаил Рудольфович?

— Пока в Атлантику. А там видно будет.

Недовольства, которого опасался Макаров, на борту не случилось. Вольнонаемная часть экипажа относилась спокойно к любым изменениям в маршруте следования, так как на торговом флоте это обычное явление, а военные моряки привыкли подчиняться командам сверху. Раз начальство сказало, что так надо, значит надо. Начальству виднее. Тем более служба на этой странной подводной лодке, где тебя не гоняют в хвост и в гриву, а требуют только выполнения своих служебных обязанностей, во всех отношениях лучше службы на броненосце или крейсере, где зачастую требуют «плоское катать, а круглое таскать». А за недостаток усердия можно еще и в рыло получить. Кондукторы, пришедшие вместе с матросами и унтер-офицерами, с удовольствием получали свое двойное жалованье и тоже никаких претензий не высказывали. Тем более харч на лодке — далеко не везде так кормят. Поэтому слава «Потемкина» «Косатке» не грозила. Как не допустить бунта на борту, Михаил знал очень хорошо. Доктор и радиотелеграфист, как сугубо штатские люди, побурчали для порядка, но тоже успокоились. Первая часть плана завершилась успешно. «Косатка» продефилировала через всю Балтику, Каттегат, Скагеррак и Норвежское море на глазах у многих, обзаведясь по дороге «почетным эскортом». И все убедились, что она направляется на север. А после этого внезапно исчезла в ночном штормовом море, и «почетный эскорт» так и не смог понять, куда же она делась.