Читать «Дьявол и Шерлок Холмс. Как совершаются преступления» онлайн - страница 13

— Джентльмены, — сказал он, — в этом сосуде находится сильнейший наркотик, чрезвычайно горький на вкус.

После чего, к изумлению аудитории, Белл сунул палец в янтарного цвета жидкость, поднес его ко рту и облизал. Затем пояснил:

— Вы так и не сумели развить наблюдательность: я опустил в лекарство указательный палец, а лизнул — средний.

Эдвардс встретил меня в холле гостиницы. Это был низкорослый, толстенький, как груша, человек, с седыми бакенбардами и диковатой, всклокоченной бородой. В университете Эдинбурга Эдвардс преподавал историю. Он одевался в свитер, потертую твидовую куртку и носил на плече рюкзак.

Мы устроились за столиком в ресторане, и Эдвардс принялся перебирать принесенные с собой книги. Он был автором нескольких трудов, в том числе «В поисках Шерлока Холмса» — весьма удачной повести о молодых годах Конан Дойля. Однако сейчас он предъявил мне труды Грина.

— Грин, — сказал он, — был лучшим в мире специалистом по Конан Дойлю. — Я вправе судить об этом: Ричард перерос нас всех. Примите это как заявление эксперта. — Он был вполне безапелляционен.

С Грином, рассказал Эдвардс, он познакомился в 1981 году, когда готовил книгу о Конан Дойле. В ту пору Грин вместе с Гибсоном собирал библиографический материал и охотно делился находками с Эдвардсом, хотя сам еще не успел их опубликовать.

— Такой это был человек, — подытожил Эдвардс. Смерть Грина казалась ему еще более загадочной, чем преступления в рассказах Конан Дойля. Он взял один из томов с предисловием Грина и зачитал мне знаменитый пассаж из «Установления личности». Я как будто услышал холодный, ироничный голос великого сыщика:

Жизнь несравненно причудливее, чем все, что способно создать воображение человеческое. Нам и в голову не пришли бы многие вещи, которые в действительности представляют собой нечто совершенно банальное. Если бы мы с вами могли, взявшись за руки, вылететь из окна и, витая над этим огромным городом, приподнять крыши и заглянуть внутрь домов, то по сравнению с открывшимися нам необычайными совпадениями, замыслами, недоразумениями, непостижимыми событиями, которые, прокладывая себе путь сквозь многие поколения, приводят к совершенно невероятным результатам, вся изящная словесность с ее условностями и заранее предрешенными развязками показалась бы нам плоской и тривиальной.

Захлопнув книгу, Эдвардс сказал, что они с Грином все время обсуждали предстоявший аукцион Кристи.

— У Конан Дойля было пятеро детей, — продолжал он, — и трое из них стали наследниками его литературных прав — вот что повлияло на нашу с Грином работу. Двое парней — плейбои: абсолютный эгоист Денис и омерзительно извращенный Адриан. А дочка — просто чудесная.

Грин, по словам Эдвардса, настолько сблизился с дочерью Конан Дойля Джин, что сделался для этой одинокой женщины кем-то вроде сына — и это при том, что прежде отпрыски Конан Дойля не желали иметь дело с биографами своего отца. К примеру, в начале 1940-х годов Адриан и Денис согласились помочь Хескету Пирсону в работе над книгой «Конан Дойль: его жизнь и творчество», но когда книга вышла, то, обнаружив в ней определение Конан Дойля как «обычного человека с улицы» (так любил описывать себя сам создатель Шерлока), сыновья возмутились. Адриан поспешил опубликовать собственный опус «Подлинный Конан Дойль», а Денис вроде бы даже вызывал Пирсона на дуэль.