Читать «В одно дыхание» онлайн - страница 72
Михаил Веллер
— Ладно, — снизошел. — Но ненадолго, посмотрим пока.
Смотрели два дня. Ощутимый результат. «Стрессовый уровень обстановки резко упал», — выразилась по этому поводу староста Долматова. На третий день Юрка пришел с фингалом и прихрамывая и потребовал все обратно.
— Пацаны на микрорайоне уважать перестали, — процедил нехотя на тактичные расспросы. — Ничего, сегодня у них будет вторая серия. Курская дуга, — и сплюнул.
…И был май, и листва за открытыми окнами, когда в понедельник перед химией (в девятом классе уже) Нинка Санеева подошла в коридоре и посмотрела Кнопке в глаза. Была у нее эта глупая привычка уставиться на тебя ни с того ни с сего, а потом отвести взгляд с высокомерным выражением.
— Кнопка, — говорит, — мне надо с тобой серьезно поговорить. Очень серьезно, — а сама все смотрит.
Кнопка кивнул, стараясь держаться уверенней. Нинка — Нинка идет по улице и несет на себе взгляды, как… как сорванные финишные ленточки. И соответственно манеры у нее свободные и характер неуправляемый.
Он пришел к углу возле универмага раньше времени, в выходных брюках, с ненужными свежим носовым платком и сигаретами в кармане. Нинке полагалось опоздать, и она опоздала; но он нервничал.
Отойдя, они сели на скамейку в скверике, и Нинка взяла его за руку, и его сердце пропустило удар.
— Кнопка, — спросила она, — ты мне друг?
— Друг, — сказал Кнопка, неловко сидя, стараясь не смотреть на руку.
— Ты мне должен очень помочь, — сказала она, и Кнопка заскользил убыстряя в реальность, как на салазках с горы.
Нинка понизила голос:
— Тебе можно доверить самое главное?..
— Что? — спросил Кнопка, хотя он уже знал.
— Нет, ты сначала скажи!
— Можно, — дал он согласие с тяжелым сердцем.
— Вот… — сказала она с грустью…
— А зачем? — спросил он.
— Понимаешь… есть один человек… Я его люблю. На всю жизнь. А он не стоит этого. Он… он не любит меня и никогда, наверное, не полюбит. Вот и все. А я… иначе я боюсь наделать глупостей… И вообще…
— А может, — сказал Кнопка, сосредоточенно считая и сбиваясь, белые астры на клумбе, — ты уж лучше совсем… ее…
— А вдруг он меня когда-нибудь все-таки полюбит? Или меня полюбит другой, хороший человек? Выйду замуж и тоже буду его любить, понимаешь? А сейчас… не желаю я мучаться и унижаться… И… я не хочу потратить свою любовь так бездарно.
— Эх, — сказал Кнопка. Подумал, что надо вынуть руку из ее, но не стал: все равно сейчас расходиться.
— А ты сумеешь сохранить?
— Я сумею, — сказал он. — У нас как в сберкассе.
Нинка после этого всем видом демонстрировала некую умудренность и значительность; можно подумать, прибавилось у нее чего.
На выпускных экзаменах, конечно, Кнопка использовался на полную нагрузку. Помог здорово. К его услугам не прибег один Никита Осоцкий. Не то чтобы из гордости или желания выделиться — просто Никита такой удачный экземпляр человека, у которого и так все ладится, без всякого видимого напряжения, будто само собой. Ничем его природа не обделила, ни по форме, ни по содержанию. Его любили и ребята, и учителя — случай редкий. Мне б его данные. Я бы на его месте тоже своими силами обошелся. А может, и нет. Чего зря рисковать, если можно подстраховаться.