Читать «Расследование смерти мадам Бовари» онлайн - страница 72

Надгробие Эммы украшено статуей несущего факел крылатого гения, которую, согласно завещанию Шарля, выбрал сам Омэ. Она столь отвратительна, что аббат Бурнизьен, проходя мимо нее, отказывался читать молитвы.

Жюстен уехал из городка и устроился в Руане помощником бакалейщика: какая разница, где начинять бумажные кульки.

Лерё продолжал копить свои денежки — вернее, чужие. Кто-то говорил, что он пытался пустить еще один дилижанс, чтобы создать конкуренцию «Ласточке» и таким образом разорить славного Ивера.

Омэ так и остался аптекарем Ионвиля. Как и раньше, его жена обеспечивала ему вкусную еду, сладкий сон и чистые сорочки. Он имел огромную клиентуру и пользовался авторитетом, а общественное мнение ему покровительствовало.

Как известно, он получил орден Почетного легиона.

Однако мы забыли рассказать об отъезде Реми из городка, когда он наконец получил приказ отбыть в Руан. Итак, мы снова на ионвильской дороге.

Старая «Ласточка» уже ждала возле «Золотого льва», и желтый саквояж Реми был прикреплен к оси двух огромных колес. Кроме Ивера, в нетерпении размахивающего хлыстом, никто не присутствовал при отъезде молодого полицейского, да это было и к лучшему. Только Мари Омэ не забыла своего кавалера. Как только Реми потянул на себя заднюю дверцу дилижанса, она появилась у окна.

— Подождите меня, подождите меня! — прокричала девушка и выбежала на улицу.

Дилижанс тронулся.

— Что ты еще хочешь, глупышка?

— Куда вы едете?

— В Руан. Потом, может быть, в Париж.

— Возьмите меня с собой, вы же обещали! — Подобрав свои юбки, она бежала за экипажем.

— Ты с ума сошла! Что ты будешь делать в Париже?

— Стойте, остановитесь! — кричала она на бегу, глотая слезы. — Я не хочу оставаться в Ионвиле, я хорошенькая и веселая. Заберите меня отсюда, я здесь погибну! Помогите мне, помогите мне! Полюбите меня, женитесь на мне, не будьте злым! Я вас люблю, возьмите меня с собой!

Но он безучастно сидел на неудобной скамье «Ласточки» и не отвечал на ее мольбы. Он думал о Париже, который наверняка его ждал, о его бульварах, театрах, маскарадах, кафе, где говорят о литературе, о болтовне гризеток и беседах с друзьями. Он мечтал о свободе.

— Кому ты обычно исповедуешься? — крикнул он, когда дилижанс уже набирал скорость.

— Я не исповедуюсь.

— Так вот, когда понадобится исповедаться, сходи к аббату Бурнизьену. У него был случай, похожий на твой. Он тебе поможет. Прощай, я тебе напишу!

— Прощайте, месье! Я вам обязательно отвечу!

Разумеется, он так никогда и не написал. Дилижанс удалялся, раскачиваясь из стороны в сторону, и маленькая фигурка девушки постепенно исчезла из виду. Он вдруг подумал об Эмме. Бедная Эмма! Бедная Мари! Бедная мадам Омэ!

Все осталось позади. Потом он будет находить этот городок в глубине своей памяти, как старую картину, которую вешают на стену, чтобы удостовериться, что не совсем потеряли воспоминания о ком-то или чем-то. Тогда он снова увидит старые фахверковые дома, стоящих у своих дверей крестьян в синих блузах, кур во дворах ферм. Эмму.