Читать «Древняя русская история до монгольского ига. Том 2» онлайн - страница 360

Европейский путешественник Эрих Лясотта, посетивший Киев в 1594 г., говорит, что гробница Ильи Муромца, богатыря, находилась вне церкви, а в пещерах, среди прочих мощей, мощи товарища Муромца, Ильи Чеботка, полагая их, таким образом, разными лицами. Книга Кальнофойского, монаха Киево-Печерской лавры, была издана в Киеве в 1638 г. Прим. ред.

22

Не все исследователи придерживаются этого мнения. Так, Карамзин считает Петра не самим Давыдом, а его сыном. Рассказ, приводимый о нем Погодиным, взят из жития, и не соответствует тем немногим сведениям, которые о Давыде (и его сыне) имеются в летописях. Прим. ред.

23

У архимандрита Леонида, в его сочинении «Святая Русь», говорится еще об Иоанне Иоанновиче, путивльском князе, сыне Иоанна Романовича, страстотерпце и чудотворце, убиенного от татар за христианы в XII в. Его память празднуется (или праздновалась) в Киевских пещерах. Кто был этот князь — неизвестно. Кроме того, у Погодина не приводится еще целый ряд князей и лиц княжеской крови, чью деятельность можно отнести к рассматриваемому им периоду и чья память празднуется как местно, так и обще. Прим. ред.

24

Этого митрополита Иоанна считают греком. Но каким образом о греке мог бы Нестор так отозваться под 1089 г.: «Бысть Иоанн муж хитр книгами и ученью, милостив… речист же, книгами святыми утешая печальныя…» Мог ли грек прославиться своим красноречием между русскими, не зная русского языка? Прибавим, что правило митрополита Иоанна мы имеем только на русском языке. Болгарин мог знать греческий и русский языки в одинаковой степени.

25

Стефан новгородец (ок. 1350) нашел в Студийском монастыре новгородцев Ивана и Добрилу, которые жили там «списаючи от книг Святаго писания, зане убо искусни были зело книжному списанию». Вероятно, и прежде были там такие списатели.

26

Мощи Нестора некнижного покоятся в дальней (Феодосиевой) пещере, мощи Нестора летописца в ближней (Антониевой). Прим. ред.

27

Преп. Филарет приписывает эти слова митрополиту Кириллу, греку, 1223–1233, но они, очевидно, сочинение, а не перевод.

28

Надо иметь в виду и те обстоятельства, при которых древние былины стали известными: о них никто у нас и не думал, до нынешнего столетия. В Сибири, на демидовских заводах, записал их кто-то, и список этот попал случайно в Москву, где и был напечатан в восьмисотых годах. Петру Васильевичу Киреевскому удалось собрать несколько былин, петых в разных российских губерниях. Наконец, недавно г. Рыбников нашел их множество на крайнем севере, в Олонецкой губернии, и обнародовал в четырех частях своего драгоценного сборника.

29

Некоторые из новых наших критиков стараются доказать, что былины заимствованы нами у финнов, татар и турок. Ни с которым из этих племен в древности мы не были в слишком близких сношениях, по крайней мере, сравнительно с нынешними связями, — а ныне заимствования никакого у нас не примечается: с чего же допускать его в древности, и в таких размерах? Странное дело: мы принимаем народное творчество у кого угодно: у финнов, татар и турок, — и только отказываем в нем своему народу, несмотря на его древность, многочисленность, талантливость и певучесть!