Читать «Джуна» онлайн - страница 22

Впрочем, собственное мнение есть и у автора. Более того, рассказанное им никакая не новость, давным-давно о таинственной природе кинемато­графа догадались самые прозорливые наблюда­тели, и слова их, расцвеченные залихватской иронией, порождены именно ужасом перед от­крывшимися перспективами нового тогда искус­ства.

«Великий жезл власти дал людям кинемато­граф. «Остановись, мгновение, ты прекрас­но!» — этот возглас перестал уже быть ритори­ческим. Пусть Фальер только раз приезжал к королю Эдуарду, пусть он приезжал к нему только на мгновение, и жизнь тотчас же подхва­тила и унесла его дальше, пусть даже после этого мгновения он исчезнет с лица земли, но самое это мгновение, когда он сидел в коляске и приподнимал цилиндр, и чесал переносицу, и любезно улыбался, — оно выхвачено из цепи других, остановлено и может повторяться до скончания века; оно задержано на тысячи лет и попало в руки к прыщеватому парню, который, как Фауст, как Иисус Навин солнцу, крикнул всему этому: «Остановись, мгновение, ты пре­красно!» - так писал еще в 1908 году популяр­ный критик Корней Чуковский.

Фельетон — особый жанр. Фельетонист ставит перед собой задачу во что бы то ни стало развеселить читателя, а для того всячески прини­зить то явление, о котором пишет, даже тогда, когда явление это скорее способно ужаснуть — столь оно огромно: «Само время побеждено — и пространство! Сюда, на Разъезжую улицу, на угол Разъезжей и Коломенской, в маленькую грязную залу, где прежде был низкопробный трактир, сходят во всей красе и величии Альпы! В афише написано: «Путешествие по Северным Альпам». И сверкают снега, и зияют пропасти, а мы проходим черные туннели, и — под акком­панемент тапера — проносятся и пляшут перед нами, как перед окнами поезда, неподвижные, далекие, отстоящие за тысячу верст гордые, ве­ликолепные горы. Исполнилось слово Писания. Мы сказали горе: сойди с места! — и сошла гора, и пришла сюда, на угол Разъезжей и Ко­ломенской, и заплясала под музыку тапера. Ма­гомету уже не нужно подходить к горе: пусть от­даст семнадцать копеек за вход, и гора подойдет к Магомету. Великий жезл власти дал людям кинематограф».

Аэндорская волшебница вызывает тень Самуила

Разумеется, делая свой выбор, Джуна ни­чего не знала об открытиях дореволюци­онного фельетониста. Не знала о них хотя бы потому, что статья «Нат Пинкертон и современная литература» не перепечатывалась более шестидесяти лет, а старая книжка Чуков­ского, где она была опубликована, чрезвычайная редкость даже для столицы, а где уж ее достать в маленьком провинциальном городке?

Другая книга, которая могла бы родить даль­ние ассоциации между современным ремеслом и старинным колдовством, в те времена тоже была не слишком доступна. Правда, в небольшом го­родке, где жизнь протекает размеренно и жители ревностно хранят раз заведенный уклад и при­вычки, более доступна, чем в большом горо­де, — там она была почти под запретом. Речь идет о Библии.