Читать «Болеутолитель» онлайн - страница 49
Уэйн А. Сэлли
— Копы его поймают. После того, что этот сраный псих сотворил возле «Кэсса», его наверняка сцапают.
Обрубок у его правого плеча яростно вспыхнул фантомной болью.
— Будьте уверены, этими убийствами дело не кончится. Мы слишком беззащитны и беспечны.
— Забавно ты рассуждаешь, О’Нил, — обратился безногий к блондину. — По-твоему, выходит, что нечего, мол, инвалидам попадаться Болеутолителю. А так все о’кей?
Все посмотрели в сторону спустившегося лифта, и Тремалис увидел Майка, который поехал к ним мимо стола с прохладительными напитками.
— Майк, захвати-ка мне бутылочку, — попросил самый старший из мужчин. Майк взял пинту кока-колы и только тут заметил Тремалиса.
Бесцеремонно оглядев его с ног до головы, он вдруг сказал, пожалуй, чересчур громко:
— Похоже, что у какого-то белого, что ходит на двух ногах, крепкие нервы. Большой, сильный парень гоняется за калеками в инвалидных колясках, — он по-прежнему вызывающе смотрел прямо на Тремалиса. — Здоровый, видать, мужик, если так уверенно орудует паяльной лампой.
Этот негр теперь напомнил Виктору его мать; глаза у обоих буквально сверлили того, на кого был направлен взгляд. Что ж, значит и здесь он столкнулся с тем же непониманием? Еще одна группа людей, которая не видит его болезни, его недостатка, а потому не признает его равным себе. Он отошел в сторону, отошел от Майка, оставив за спиной голоса, сливавшиеся в общий гул:
— А мне кажется, что выдумка насчет паяльной лампы притянута за уши.
— Это что, твой друг Виктор, а Майк?
— Какой же ты тупой, Чузо, вот что я тебе скажу!
— Майк, ты что меня не слышишь?
Тремалис направился к выходу, продолжая ругать себя, на что он, в самом деле, надеялся, кого хотел одурачить, предполагая, что здесь его поймут? О Господи, ну и кретин же он…
Он так разнервничался, что захотел в туалет. Виктор вошел в дверь с надписью «МУЖЧИНЫ».
Поэтому он не видел, как в дом вошли Американская Мечта и Рив Тауни.
Глава 20
Чрэнсис Мадсен Хейд, сидя в спальне, слушал кассету Бадди Холли и беседовал с Отцом. Точнее, говорил только Хейд, Отец говорить не мог, Отец теперь всегда лишь улыбался, потому что избавился от боли. От своей личной, персональной боли.
Отец всегда улыбался, потому что две трети головы, все что выше нижней губы, у него отсутствовало. Все это растворилось в его Сыне.
— Я чуть не попался, Отец, но все обошлось, — признался Хейд, — Пришлось ШЕ-ВЕ-ЛИТЬ-СЯ,
Он засмеялся, вспомнив первое очищение, сопровождавшееся опорожнением кишечника.
Из газет он узнал, что те двое первых, которых он не смог переварить, были жуликами. А Отцу жулики не нужны. Да, он совершил ряд ошибок, но он ведь только учится. Даже Иисус делал ошибки.