Читать «Газета "Своими Именами" №44 от 30.10.2012» онлайн - страница 69

Но нет, конечно, Кобзона, распевающего на всю страну.

И Ленин такой молодой

И юный Октябрь впереди!..

А то даже -

Артиллеристы, Сталин дал приказ!..

Или:

Выпьем за родину, выпьем за Сталина!

Выпьем и снова нальём.

Видимо, по недосмотру опять оказался в Совете Владимир Спиваков. Но – по недосмотру ли? А не из расчёта иметь рядом таких, которые что угодно поддержат? Но как можно было включать Табакова, у которого со священной сцены МХАТа (теперь – МХТ) громыхает мат, и не пригласить мужественную, честную руководительницу горьковского МХАТа Татьяну Васильевну Доронину, поистине великую актрису! Вот был бы наглядный пример желания слушать тех и других. А теперь это все равно, что поставить памятник Бродскому и снести памятник Горькому, самому знаменитому писателю прошлого века, пьесы которого, уж не говоря о прозе, идут на сценах мира вот уже больше ста лет («На дне» - ровно 110). А кто вас вспомнит через 110 лет, допустим, обитавшего в Совете кинокритика Даниила Дондурея?

Или вот какой-то Александр Архангельский.  Сказано, что литературовед. И что он изведал? Ему кресло нашлось, а Юрию Соломину, многолетнему руководителю великого Малого театра, гордости русской культуры, – нет! Да это же сущая русофобия! Об этом Горький говорил архангельским, астраханским и арбатским: «И Достоевский велик, и Толстой гениален, и все вы, господа, если вам угодно, талантливы и умны, но Русь и народ её – значительнее, дороже и Толстого, и Достоевского, и даже Пушкина, не говоря о всех нас».

А «нас» тут только пятеро: прозаик и драматург Юрий Поляков, фигурирующий как редавтор «Литгазеты», поэт Ренат Харисов, Алексей Варламов, которого я, к сожалению, не знаю, слегка антисоветский критик Валентин Курбатов и вот этот вышеназванный литературовед. По-моему, писателей должно бы быть раза в два больше, но – где их взять? Есть, правда, Улицкая, Донцова, Млечин, Рубина, Новодворская... Но -

Если только можно, авва Отче,

Чашу эту мимо пронеси...

Харисов - замечательный татарский поэт, у него прекрасные стихи, например, «Пегас», которые кончаются так:

У власти есть путы, конюшня и плеть,

Аркан и табунщики высшего класса,

Но чтобы поймать его – надо взлететь

Хотя бы на голову выше Пегаса!

Путин недавно на Ямале попробовал взлететь выше.

А какие у Харисова горькие строки, сопоставляющие дни вчерашние и нынешние»:

Кто сравниться с нами мог в радушии?

Мы были прежде щедрыми и дружными!

И вот в каморке тесной оказались,–

И узы старой дружбы оборвались.

Мы стали ниже и в плечах поуже,

И видим мы, и чувствуем всё хуже.

Мы, спотыкаясь ходим по земле,

Пугаясь тёмных призраков во мгле.

Отвергнутые властью и судьбой,

Мы небосвод забыли голубой,

Все мысли добрые как будто в омут канут,

Как, не краснея, помидоры вянут.

Об этом же незадолго до смерти говорил калмыцкий поэт Давид Кугультинов. Об этом же недавно сказал русский поэт Владимир Костров:

А были мы – одна стихия,

А были мы – одна волна,

Одна – любимая Россия,