Читать «Полдень XXI век 2009 № 06» онлайн - страница 24

Женщина, с которой я говорила по телефону, — моя мама. Тетя Маша, которую я знаю с младенчества… И Славка, господи, Слава!

Мозг тускло мерцает, туда-сюда. Из мирно укачивающего поезда с говорливой соседкой, сюда. К теплому летнему дню, к мусорной вони, к идущему изнутри холоду…

Легкое движение — и я с неожиданным любопытством уставилась на крысу. Огромную, жирную, неповоротливую крысу, появившуюся из-за крайнего бачка. Не серая, не черная, а какая-то бурая, словно вылинявшая, крыса поводит мордой, похожей на акулью, подергивает носом и короткими жесткими усами. Круглые немигающие глазки смотрят на меня. Мне становится не по себе. Откуда-то, точно ее позвали, появляется еще одна. И еще.

И еще.

— Брысь! — резко говорю я, взмахивая рукой. Они наблюдают за мной с ледяным спокойствием. Я встаю на скамейку и вижу, что крысы приближаются — неторопливо, короткими перебежками, словно дожидаясь друг друга. К горлу подкатывает тошнота — и паника. Метнувшись, я толчком опрокидываю скамейку, и вырываюсь из этой… крысоловки. Отбежав, оглядываюсь. Крысы сидят, сложив на жирных брюхах лапы, и наблюдают за мной с непоколебимым спокойствием — будто знают, что никуда я от них не убегу.

Я перехожу на шаг. Вот и крысы свихнулись…

— Я хочу побывать у нее дома, — сказал Федор.

— Мы же договорились — никаких контактов с родственниками и друзьями!

— А я и не собираюсь контактировать. Я просто хочу побывать у нее дома.

— Мать с братом уехали. Квартира на сигнализации, — проинформировал Старик.

Федор улыбнулся в трубку. Старик как будто увидел эту улыбку, потому что сказал с угрозой:

— Если что — выпутывайтесь сами!

— Угу, — сказал Федор и отключил мобильник.

Я стою возле мусорного бака. Сосредоточенно наблюдаю за бомжихой, шурудящей палкой его содержимое. Вот обнаружила пивную бутылку. Косится на меня и быстро сует ее в свою обширную «побирушку». «Побирушка» приветственно звякает. Бомжиха взглядывает еще. Глаз между заплывшими синечерными веками почти не видно. Неожиданно тыкает палкой в сторону.

— Обувь вон, — говорит хрипло.

— А?

— Вон там в мешке обутка. Малая мне… — информирует с сожалением. И ковыляет прочь. Я провожаю ее взглядом. Гляжу на свои босые ноги. Просто чудо, что я ни на что еще не напоролась…

В мешке, видимо, поначалу полном, уцелел один зимний сапог без замка, старый кед и пара раздолбанных, но еще крепких сабо. Мне они тоже маловаты, пятка свисает, но чего привередничать?

В это время к баку подходит девочка, опасливо косится на меня, набрасывает на стенку стопку одежды и быстро уходит.

Я смотрю на свой короткий халат и — задумчиво — на выброшенную одежду…

—.. скорбный сороковой день трагедии…

Я иду мимо фонтана. Брызги, почему-то очень теплые, почти горячие, моросью покрывают мои голые руки, лицо, и вновь приобретенный «гардероб». Я щурюсь на солнце, играющее в тугих струях, морщусь от пронзительного визга бегающих по парапету ребятишек. Все, как всегда. Кроме…

— …поезд Москва — Н-ск, который должен был прибыть в наш город 25 июля…