Читать «Любовные реки, семейные берега (Архетипические сюжеты семьи и рода)» онлайн - страница 17

Сильно позже я стала думать, почему меня так перло, что это как бы мой брат.

Ну, естественно, в том самом году, в котором родились мои трагические мальчики, моя мама потеряла ребенка.

У нее случился выкидыш на довольно большом сроке, причем страшно очень – началось кровотечение, ее привезли в больницу и забыли про нее, она пошла позвать кого-нибудь, упала в обморок, очнулась через несколько часов в луже крови с мертвым мальчиком между ног. То есть когда у женщины выкидыш, ей, насколько я знаю, обычно не дают особой возможности полюбоваться на результат, а моей маме как раз посчастливилось мертвого мальчика внимательно рассмотреть.

Я тогда маленькая была и ничего не знала, конечно. Но узнала я эту историю все же довольно рано – мама не раз всё это мне рассказывала, когда я подросла немножко.

И, когда я уже стала вроде совсем взрослая, история в маминых устах обросла новыми причинно-следственными связями. А именно. Ведь мальчик не просто так родился мертвый, а не живой? А вот скорее всего мама потеряла эту беременность (очень желанную, и очень хотели, конечно, мальчика), потому что за несколько лет перед тем у нее был аборт, и вот после аборта всё у нее там как-то разладилось в этой сфере.

Так вот кто виноват в аборте: я, потому что со мной было так трудно и мое младенчество было сплошным адом!

Ура. Значит, из-за меня (нежеланного ребенка, естественно) мама сделала аборт, а из-за последствий аборта не смогла выносить 4 года спустя уже того ребенка, которого очень хотела.

Короче, я убила своего брата!

Как же мне было здорово, когда я всё это докрутила, и поняла, и все паззлы сошлись! С меня тогда как будто сняли несколько дохлых шкур, под которыми я не могла дышать. Это было лето, как сейчас помню. На волне этого восхитительного инсайта у меня тогда вся жизнь стала какой-то совсем другой.

Даже с Н., последним из моих трагических мальчиков, который тогда находился в центре моей головы, впервые тогда стало вырисовываться что-то человекообразное.

. Н. и правда оказался моим последним мальчиком из той серии – следующих не было.»

Есть такая сказка, которую я впервые услышал от Хеллингера: родители имеют полное право на детей, полнейшее, включая право распоряжаться их жизнью и смертью, и дети это право бессознательно считают естественным, признают. Любая мышь может сделать себе выкидыш или съесть всех или часть новорожденных детей, если считает, по своему мышиному разумению, что их существование сейчас не адекватно – например, потому что вокруг слишком много мышей, или слишком мало еды и так далее. И как говорил Бродский про свою кошку: «Она не знает, кто в Америке президент, и чем я хуже?» (На самом деле, мы хуже мышки умеем этим управлять, потому что у мышек есть довольно хорошо изученный механизм рассасывания завязавшегося плода – без всяких выкидышей; а активируется он, чтоб вам уже все было таки понятно, сильным запахом новых самцов – не того, от кого данный плод). В общем, со вторжением медицины нам стало не сильно хуже, чем мышкам, технически, но психологически осталось труднее, много труднее. Аборт стоит очень дорого. Эти дети с нами навсегда.