Читать «Тюрьма и воля» онлайн - страница 291

Этот логический посыл легко объясним. Глобализирующийся мир стирает преграды для движения идей, людей, товаров, денег. Все более прозрачными становятся физические границы и таможенные барьеры, теряют свое прошлое значение армии. Основой единства страны становится именно культура: язык, бытовые традиции. Вера, искусство, ценностные ориентации.

Имперская культура слишком размыта, чтобы действительно объединять своих «носителей». И римский, и советский, и все прочие эксперименты провалились. Сейчас, похоже, проваливается и американский.

Люди не хотят жить по чужим, пусть и самым замечательным, лекалам. В то же время гражданская нация остается по-прежнему актуальной идеей. Но для мультикультурной страны только гражданская общность уже не является достаточной. Мир изменился. Человечество хочет жить не только в безопасности (единая армия), не только в сытных (мощная экономика), но и удобных «квартирах».

Попытка проигнорировать стремление русского народа к национальной (не этнической или гражданской, а культурной) государственности в составе России была бы драматической ошибкой.

С другой стороны, очевидна невозможность создания замкнутой, абсолютно самостоятельной российской культуры. Развитие общения, интеграционные процессы, громадная территория с сухопутными границами, сравнительно небольшое (2 % мирового) население, многовековые традиции культурного, научного, торгового, экономического и т. п. взаимообмена с Европой не оставляют разумной возможности для «изоляционистского» пути.

Выбор между азиатской и европейской культурной традицией сделан более тысячи лет назад нашими предками. Христианство (пусть даже своя, особая ветвь), европейские языковые корни, впоследствии — европейские наука и техника, искусство и литература, промышленность и многое другое, включая лозунг «Свобода, равенство, братство», как идеал, как ценностные ориентиры общественной жизни, — все это европейский выбор. Мы — часть семьи европейских народов, имеющая связи с Азией, впрочем, ничуть не более крепкие, чем, например, у Франции со странами Магриба.

Все остальные рассуждения, течения — не более чем «оригинальничание», не имеющее исторической перспективы.

В экономике нам также необходимо определиться с направлением движения. Ее, если хотите, парадигмой.

Сегодня в западном мире остается, а во всём прочем — принимается так называемая «потребительская парадигма». То есть целью и критерием развития считаются объемы потребления. Причем объемы материального потребления. Именно на стимулирование потребления были направлены меры по выходу из кризиса 2008 года. Это почти трехвековая традиция, но традиция, ставшая вредной.

Оппозиция этому курсу уже существует, она становится все более влиятельной, и я отношу себя к ее приверженцам.

Полагал бы ошибкой строить экономику в попытке «догнать и обогнать» Америку но потреблению материальных ресурсов. Да, мы — одна из немногих стран, которая может себе это позволить, но, включившись в азартную игру под названием «догонялки», мы, как это уже было в нашей истории, подорвем свое собственное будущее.