Читать «Сытый бунт. «Грязное белье» оппозиции» онлайн - страница 59

В Тирасполе Малышева сначала включили в отряд коммунистов, который дислоцировался в городе. Напросился на «передовую» – месяц охранял мост через Днестр в Бендерах. С конца июня – уже в составе спецподразделения территориально-спасательного отряда Приднестровья – находился в Дубоссарах. Был дважды контужен взрывами мин.

«Зачем, – спрашиваю его, – тебе нужно было участвовать в боях? Ведь ты в армии не служил, даже с оружием обращаться не умел».

Да, до Приднестровья, говорит Малышев, я держал автомат лишь один раз – на школьном уроке по начальной военной подготовке. Но профессиональным военным стать несложно. Большого ума не надо – нажимать курок, почти любой через два месяца может стать хорошим солдатом. Только чтобы выжить на войне, не надо сразу лезть в пекло. Первый раз я брал «языка» так. Наша спецгруппа переправилась на правый берег Днестра, где проходила передовая румын (так Малышев окрестил молдаван). Солнце уже зашло, мы ползли вдоль невысокой изгороди, за которой горел костер, а вокруг него сидели молдавские полицейские. У кого-то из наших не выдержали нервы – бросил гранату.

От взрыва кострище разметало, стало темно. Исход решали секунды: «быков» гораздо больше, опомнятся и перестреляют нас, как баранов. Пришлось, не раздумывая, браться за нож. До сих пор в ушах стоит хруст, с которым вошел штык в грудь моего первого врага…

В Москву Малышев, сам о том не подозревая, приехал профессиональным наемником. Попытка вернуться к прежней жизни не удалась. На 4-й день по возвращении устроился на работу, а на 6-й узнал: жены у него больше нет – суд расторг их брак, пока он воевал. В его доме остановились приятели из Санкт-Петербурга, с которыми он познакомился в Приднестровье. Их профессия «защитников интересов славян» на этот раз понадобилась в раздираемой междоусобными войнами Югославии. Перед отъездом его познакомили с неким Ястребовым, занимавшимся отправкой русских волонтеров в Сербию под видом туристов.

7 декабря 1992 года Малышев был в Белграде. В тот же день его отправили в Вишеград. Поначалу он не понимал, почему к нему, добровольцу, так пренебрежительно относятся. Спрашивает о контракте, который, по словам вербовщика Ястребова, должны подписать чуть ли не в первый день, а сербские командиры в ответ сердятся, поворачиваются спиной. Оказалось, Ястребов обманул и сербов, и русских. Ему поручили сколотить отряд из 60 человек, заплатив авансом за каждого по 500 немецких марок. (Доверили, потому что он одно время проводил у югославского посольства в Москве голодовку протеста). Идейный аферист, прежде чем исчезнуть, завербовал только 20 человек, да и те не получили причитающейся суммы. Малышев, по его признанию, пересекал границу с рублем в кармане.

Контракт Малышев все-таки заключил – задним числом, спустя два месяца после приезда в Югославию. Русским добровольцам положили 180 немецких марок в месяц, семьям павших на поле брани обещали 1000 марок единовременной помощи и 100 пенсионных – ежемесячно. «Спонсорами, – сказал Малышев, – были негосударственные коммерческие фирмы или местные скупщины, то есть общины».