Читать «Бритт Мари изливает душу» онлайн - страница 7

Читая книги Астрид Линдгрен, снова и снова убеждаешься в том, что сила ее творчества — в реальном изображении жизни, в развлекательности, в блестящем, искрящемся юморе и иронии. Лучшие произведения писательницы свободны от штампов, от надуманности и слащавости.

Анатоль Франс верно объяснял неуспех написанных специально для детей книг тем, что «автор, задерживающий их внимание на них самих и их ребячествах, им жестоко надоедает», а также тем, что такие авторы «стараются походить на детей и делаются детьми, но детьми без непосредственности и грации».

Линдгрен редко теряет эту непосредственность и во всех своих художественных произведениях, как справедливо считает она сама, внушает читателям большую терпимость, большую человечность, большее понимание других людей.

Реалистичность, гуманизм, яркая художественность, своеобразный юмор лучших произведений Астрид Линдгрен встречают горячий отклик в России.

Надеюсь, и эти две повести встретят достойный прием у детей и молодежи нашей страны.

Людмила Брауде

Бритт Мари изливает душу

Все началось с того, что мама отдала мне свою старую пишущую машинку… Большая, громоздкая рухлядь, от одного вида которой кровь застыла бы в жилах мастера по ремонту пишущих машинок.

Машинка и вправду страшная-престрашная! Она издает ужасающие звуки, когда я стучу на ней. Мой брат Сванте выразил свое мнение о мамином подарке так:

— Бритт Мари, а ты не думала, как прекрасно, когда неожиданно гасят примус?

— Как так? О чем ты? — спросила я.

— Когда ты кончаешь барабанить на этой молотилке, раз в десять прекрасней, — ответил Сванте, презрительно кивая в сторону пишущей машинки.

Он просто завидовал, в этом-то все и дело. Он так безумно хотел, чтобы машинка досталась ему! И не ради того, чтобы писать на ней, а для того, чтобы разбирать и снова собирать и смотреть, сколько лишних винтиков осталось в результате его деятельности. Но мама считала, что мне полезно поупражняться в машинописи, и поэтому машинка досталась мне. И я так рада!..

Но владеть чем-то — это странно и совсем не просто. И фактически ко многому обязывает. Если у тебя есть корова, ее надо доить, если пианино, надо хотя бы играть на нем, ну а уж если пишущая машинка — надо писать на ней. Конечно, первые дни я стучала на машинке, как одержимая дикарка. Но ничего существенного не писала — один детский лепет. В конце концов я поняла, что это возмутительное расточительство, просто перевод бумаги, когда на целой четверти листа ничего не написано, кроме как:

БРИТТ МАРИ ХАГСТРЁМ, ВИЛЛА

«ЭКЕЛИДЕН», ГОРОД СМОСТАД.

Бритт Мари Хагстрём, пятнадцати лет.

И еще имена всех моих сестер и братьев:

МАЙКЕН ХАГСТРЁМ,

МОНИКА ХАГСТРЁМ,

СВАНТЕ ХАГСТРЁМ,

ЙЕРКЕР ХАГСТРЁМ.

А потом снова мое собственное имя:

БРИТТ МАРИ ХАГСТРЁМ,

Бритт Мари Хагстрём,

БРИТТ МАРИ Хагстрём.

Внизу же Сванте в минуту слабости ухитрился приписать: