Читать «Старый порядок и революция» онлайн - страница 25

Алексис Токвиль

Что бы ни делал наш крестьянин, повсюду он встречает на своем пути докучливых соседей, всегда готовых испортить его удовольствие, помешать работе, съесть припасы. И стоит покончить с одними, как тут же возникают другие, облаченные в черное, которые, в свою очередь, забирают лучшую часть урожая. Представьте себе теперь условия жизни, потребности, характер, настроения этого человека и попробуйте измерить, сколько ненависти и зависти накопилось в его сердце.

Феодальные отношения представляли собой наиболее значительный гражданский институт, даже утратив свое значение в качестве института политического. В таком урезанном виде они вызывали еще больше ненависти, и мы не погрешим против истины, утверждая, что разрушение части средневековых институтов в сотни раз усилило ненависть к оставшимся.

Глава II

О том, что административная централизация является институтом Старого порядка, а не порождением Революции или империи, как это утверждается

Во времена политических собраний во Франции я слышал, как один из ораторов назвал административную централизацию «прекрасным завоеванием Революции, которому завидует вся Европа».

Я очень хотел бы, чтобы централизация была прекрасным завоеванием и чтобы вся Европа нам завидовала, но я утверждаю, что централизация вовсе не является завоеванием Революции. Напротив, она есть продукт Старого порядка и, добавлю, является единственной частью прежнего политического устройства, которая пережила Революцию, поскольку лишь она одна смогла приспособиться к новому общественному строю, порожденному Революцией. Читатель, набравшийся терпения внимательно прочесть настоящую главу, сочтет, быть может, что я представил излишне подробные аргументы для доказательства своего тезиса.

Прежде всего позвольте мне выделить так называемые провинции со штатами (pays d'etat), то есть провинции, отчасти управлявшиеся самостоятельно или имевшие видимость самоуправления. В провинциях со штатами, расположенных на окраинах королевства, проживало не более четверти всего населения Франции, да и из этих провинций лишь в двух подлинная свобода была действительно жива. Позднее я вернусь к провинциям со штатами и покажу, до какой степени даже они подчинены общим законам центральной власти (см. приложение).