Читать «Секира Перуна» онлайн - страница 15

Так и есть. На берегу озерца пылал большой костер, вокруг которого собралась, кажется, вся молодежь из лагеря. Северин заметил, что у многих девушек на голове пышные венки из полевых цветов и осоки, и тут уж сообразил, что сегодня – 22 июня, день летнего солнцестояния. С древних пор, еще до принятия христианства, в этот день был всеобщий праздник. Сейчас его называли Ивановым днем, или иначе – днем Ивана Купалы.

Кто-то из ребят у костра затянул тягучую плавную песню, парни и девушки взялись за руки и устроили красочный хоровод. Даже удивительно, сколько древнего, языческого оказалось в этих простых современных парнях и девчонках.

Северин смотрел на них, и ему казалось, что он каким-то чудом очутился в прошлом. Пыль городов, полные едва ползущих в часы пик автомобилей автострады, офисы и махины банков – все это представлялось сейчас неправильным, нереальным. Настоящее было здесь: в отблесках костра, в старинных, протяжных, проникающих до самого дна души песнях… Он смотрел на веселую игру у костра, слушал смех и ощущал, как тепло, как хорошо становится на сердце.

– Иди к нам! – закричали ему.

И Северин вступил в пестрый радостный круг.

Купалинка, купалинка, темная ночка, купалинка. Темная ночка, темная ночка, где твоя дочка, темная ночка. Моя дочка, моя дочка во садочку, моя дочка. Во садочку, во садочку рве цветочку, рве цветочку… —

затянул глубокий девичий голос.

Северин взглянул и обомлел. Она была высокой и удивительно гибкой, в длинной просторной рубахе, видимо, пошитой и надетой специально ради праздника. Ноги были босыми, и девушка ловко переступала ими в такт мелодии, не боясь ни холодной еще земли, ни колкой травы. Длинные светлые золотистые волосы спадали ниже поясницы. Ее голову с правильными, по-русски простыми и в то же время изящными чертами лица украшал пышный венок из осоки и васильков. Пела девушка вдохновенно и сосредоточенно, словно выполняла важную, ответственную работу. И ее голос казался по-взрослому глубоким и зрелым. Северин не слишком разбирался в музыке, однако имел хороший слух и понимал, что незнакомка поет не просто хорошо, а очень хорошо, как, наверное, исполняют где-то в опере.

Третий вянок – другу на головку, третий вянок. Носи, мой друг, не сбрасывай, Люби меня, люби меня – не сказывай… —

пела девушка.

Северин часто слышал, что глаза сравнивают со звездами, но впервые видел их на человеческом лице – такие чистые и сияющие – кажется, только сорвавшиеся с неба.

Тем временем круг распался, и Северин, не помня себя, завороженный – то ли колдовским голосом, то ли красотой незнакомки, то ли магией волшебной ночи, сам не зная как, очутился перед ней. Пахло от нее тоже совершенно необыкновенно – медом и полынью. И это сочетание сладости и горечи завораживало, кружило голову. Этот запах говорил Северину, что он наконец нашел то, что искал, наверное, всю свою жизнь.

Он не знал, что говорить, и только смотрел на нее. А девушка рассмеялась и вдруг протянула парню руки.