Читать «Совсем другое небо (сборник)» онлайн - страница 41

— Подожди, Катарина. Скоро придет! Скоро! — слышала она в ответ.

Только ожидание — тяжелая штука, особенно когда нет собственной крыши. Катарина уже в лес не ходила, ничего не носила. Все делал Лацо. Она теперь радовалась в душе, что мать не захотела перейти тогда жить к ним, в сторожку, не поддалась постоянным уговорам все продать и перестать жаловаться, что она одна и дети ее все в разных местах. На все их уговоры мать неизменно отвечала:

— Меня, старую бабку, оставьте там, где я есть.

После обеда к Йоланке подкрался один из парней, грузивших картошку, и похлопал ее ниже талии. Катарина, заметив эту дерзость вездесущим взглядом, закричала:

— Ты что это делаешь, проказник?

Парень повернулся, спокойным шагом подошел к Катарине, поплевал на руки и развел их, словно желая побороться с Катариной. Но в этот момент Катарина вся изменилась в лице. За спиной парня она увидела Дюрека, мужа Магдалены. Его лицо было бледным как мел, и, по мере того как он приближался к Катарине, оно, казалось, становилось еще бледнее. Она застыла на месте как натянутая струна. Кровь бешено пульсировала в висках. Она уже не видела парня. Видела только, как Дюро отстранил его, — и больше ничего. Все в ней похолодело. Катарина чувствовала прерывистое дыхание Дюрека, но не повела и бровью. В голове мелькнуло, что Лацо несколько дней назад ушел в лес с Дюреком. Она ждала мужа сегодня или завтра. Теперь так часто случалось, так как сюда, в деревню, ему было гораздо дальше. «Почему же здесь Дюро, а не Лацо? Почему Дюро пришел прямо на поле?..»

Страх заполнил ее всю, подкравшись к самым корням волос.

— Лацо… — Дюро не докончил фразы, так как Катарина сломалась у него на глазах, как тростинка.

— Говори, говори, — прошептала она сквозь стиснутые зубы, а Дюро показалось, что она крикнула: «Режь, режь, не смотри ни на что! Режь, пока моя голова на плахе!..»

— Он там лежит… Он… его принесли…

— Ну говори же!

Катарина опустилась на колени, ноги ее уже не держали. Со сцепленными на груди руками она упала перед Дюреком, и люди на поле стали оглядываться на них, а многие, побросав работу, поспешили к ним. Катарина их не замечала.

— Мы привезем его вечером… на подводе.

— Привезете? Кто? Он не может сам идти? Он ранен?

Дюро молчал.

— Но хоть скажи, он жив?

— Нет, Катарина.

Она опустила голову. Горло ее перехватила такая боль, словно туда вонзили нож. К ней подбежала Йоланка и непонимающе опустилась возле матери.

— Катарина, опомнись! — просил ее Дюро.

Она продолжала стоять на коленях. Поле вокруг нее было такое тихое и терпеливое, будто вовсе и не принадлежало Коломану Бугаю.

— Катарина! Здесь Бугай-младший. Он приехал на лошади и смотрит прямо на тебя.

Это возымело действие, потому что сын Бугая не должен видеть Катарину Гомбарову стоящей на коленях. И хотя об этом никто никогда не говорил, но каждый житель этих покосившихся хат знал, что в поджоге сторожки принимал участие и молодой Бугай. Катарина встала, отряхнула колени, поправила платок и вновь принялась за работу. На Бугая с красным от вина лицом она даже не взглянула. Просто не могла. Будто ее уже вообще не было на поле. Мысленно она находилась в лесу и кричала изо всех сил: «Лацо, мой Лацко! Василий Степанович, вы слышите меня? Боже мой, хлопцы, где же вы все?.. Я должна вам сказать. У меня нет мужа, нет кормильца! Да что вам говорить, вы ведь об этом сами знаете!..»