Читать «Присутствие духа» онлайн - страница 13

Впервые имя Люси было названо, и — странно — как имя живой, навсегда живой, если она могла ни когда не простить!

Из соседней комнаты послышался зов — негромкий, не очень внятный, и Валерия Павловна поспешила туда. В приоткрытую дверь до Гнедина доносилось, как она разговаривает с Машей.

— Умница. Легла и заснула сразу!.. И проснулась как раз вовремя, — говорила она, вероятно склонясь над кроваткой, ровным, поощрительным, «воспитательным» голосом. — А тут уже дядя Женя пришел. Сейчас мы после сна сполоснемся — да? — и пойдем с ним знакомиться…

Маша спросила о чем-то едва слышно. Валерия Павловна ответила тоже шепотом, а потом были шелест, шуршание, приближающиеся шажки, и девочка первая вошла в комнату, где ждал Гнедин. Она была очень маленькая — еще меньше, чем представлял себе Евгений Осипович, — аккуратная, полнощекая, но не слишком румяная, скорее, бледная немного. Сходство ее с матерью, пожалуй, чувствовалось, но не так, чтобы бросалось в глаза… Он молча глядел на нее, и на лице ее появилось вдруг выражение чуть боязливого ожидания. Мгновенно Евгений Осипович узнал жену.

— Ну, и как же вам нравится наша Мария? — спросила бабушка, привлекая к себе Машу, а та прислонилась к ее ноге и, откинув назад голову, глядела вверх — на потолок и бабушкин подбородок.

…Никогда прежде Валерия Павловна не задавала ему подобного вопроса — ни о ком и ни о чем. Вкус его, чего бы ни касался, бывало, разговор, никогда не был ей интересен, и порой это даже слегка задевало Евгения Осиповича. Ведь армейским художникам было важно и ценно его мнение, писатели во время беседы с красными командирами в блокноты заносили его пожелания, он и композиторам что-то такое советовал, нацеливал их, был случай, на сочинения для духовых оркестров…

Для Валерии Павловны он был человеком, которого выбрала дочь, и она лишь заботилась о нем, потому что желала делить с дочерью все заботы…

— Хорошая девочка, — медленно проговорил Гнедин, не отрывая глаз от Маши, но обращаясь не к ней. — На маму похожа.

— Да… Вот ты и познакомилась с дядей Женей, с которым тебе придется пожить, — сказала Валерия Павловна.

«Что ж, правильно — придется, — подумал Гнедин. — Напрямую. К чему говорить — посчастливится, когда на самом деле — придется…»

Бабушка ничего больше не добавила, не сказала, на сколько они расстаются и до каких пор, и вдруг легонько отстранила от себя Машу. Та быстро, вопросительно глянула на нее вверх, а Валерия Павловна, чуть наклонившись к девочке, твердо кивнула.

Сейчас же Маша скрылась в соседней комнате и через минуту появилась на пороге нагруженная. В обеих руках у нее был узел с одеялом и подушкой, и в то же время она прижимала к себе локотками коробку и сверток. И, силясь ничего не выронить, она шагнула к Гнедину, как к дальнему поезду, который через мгновение отправится и умчит ее.

Она так силилась ничего не выронить, будто знала, что уже не успеет нагнуться и поднять, и так быстро сделала к нему несколько шагов, точно страшилась лишь одного: от него отстать. Должно быть, бабушка уже попрощалась с нею заранее и договорилась обо всем, и теперь все шло так, как они договорились, спокойно, без слез…