Читать «Расстрелять! – II» онлайн - страница 94

– Сова! – кричат эти ненормальные. – Помоги, сдыхаем!

Надо вам сказать, что у ракетчиков очень сильно развито чувство локтя.

Они так и норовят друг другу помочь.

Остальным начхать триста раз, а у ракетчиков так не получается, у них все время локоть за спиной торчит, и все время он их пихает – помоги, помоги!

И Сова помог.

А как же!

Затащили они этот проклятый холодильник на пятый этаж, выпили, и Сова очнулся в два часа ночи в прихожей на ботинках – он лежал, свернувшись клубочком.

– Е-мое! – воскликнул Сова, ощупывая костюм. – Лучше б я в говно упал!

И я с ним не могу не согласиться. Лучше упасть в говно и пролежать в нем полдня по случаю надвигающегося какого-либо праздника или просто оттого пролежать, что при падении от испарений потерял сознание. У нас командир БЧ-5 вот так упал в говно от потери сознания, то есть наоборот, – сначала в говно, а потом уже потеря сознания, то есть потеря знаний о себе. Его взяли после ресторана в комендатуру, а он попросился у них в гальюн и в дучке уже замыслил побег: выломал доску и уже почти вылез наполовину наружу – и тут неаккуратно нько па что-то наступил, и это «что-то» треснуло, и с ужасающим нарастающим звуком он провалился в гавно (или в «говно» – как правильно, не помню) и от немедленно возникшего испарения потерял сознание; его вынимать, а он висит на подмышках, и, главное, никто его не соглашается руками вынимать – все палкой пытаются, палкой. А она соскальзывает – и по роже. Ужас, одним словом. Смерть героя – упал в говно и утонул. Ужас – еще раз хочется сказать.

Но этот ужас – это переживание совсем иного сорта, когда ты пошел за билетами, а очнулся в два часа ночи в передней, на чьих-то невкусных ботинках, а жена все еще дома, ждет тебя, чтоб сходить в кино.

– Е-мое! – воскликнул Сова еще раз и еще раз нашел с моей стороны полное понимание.

А эти два травмированных с детства членоплета спят в салате. Дети Арины Родионовны! Он растолкал одного из них, а тот распеленал свои дивные глазки и не узнал Сову:

– Ты кто?

– Я? – удивился Сова, и какое-то время он действительно не знал правильного ответа. – Я – никто.

– Вот и иди отсюда, – сказали ему и выперли за дверь.

Через пять минут Сова вернулся.

– Слушай, – сказал он двери, – пойдем к моей жене, скажешь ей, что я у вас ночевал.

– Да пошел ты! – возмутилась дверь.

И Сова пошел.

А в автономках Сова всегда назначал себе день рождения, чтоб получить поздравления и торт. Он подходил всегда к заму тихонько, вставал рядом со спины и говорил скромненько:

– А у меня завтра день рождения.

И зам резко оборачивался, обнаруживал Сову и смущался так, будто тот застал его за чем-то интимным и совестным, и он тут же бросался Сове руку пожимать, поздравляя его всячески, а потом мчался на камбуз, чтоб там торт организовать.

Так что Сова у нас рождался в каждой автономке независимо от времени года. И зам ни разу не проверил, когда же Сова действительно появился на свет Божий.