Читать «Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы» онлайн - страница 167

В услужении у Сен-Жермена был один забавнейший проходимец, к которому он часто обращался за подтверждением во время своих рассказов об удивительных событиях, имевших место столетия назад. Этот человек, не лишенный способностей, обычно подтверждал его слова самым убедительным образом. Как-то раз его хозяин, обедая в компании дам и господ, пересказывал им беседу, которую он, якобы, имел в Палестине с английским королем Ричардом I, коего он характеризовал как своего очень близкого друга. На лицах почтенной компании читались изумление и недоверие, и Сен-Жермен весьма невозмутимо обернулся к своему слуге, стоявшему за его стулом, и попросил того подтвердить или опровергнуть сообщенную им информацию. «Я, право, не знаю, ответил не шелохнувшись слуга. Вы забываете, сударь, что я служу вам всего пятьсот лет!» «Ах, да!промолвил его хозяин. Я и забыл, что это было незадолго до вашего рождения!»

В тех редких случаях, когда он общался с людьми, которых не мог так легко одурачить, он давал выход презрению, которого едва ли мог избежать в отношении поразительно легковерного большинства. «Эти дураки-парижане, сказал он как-то раз барону де Гляйхену, верят, что мне более пятисот лет, а поскольку им хочется в это верить, я укрепляю их в этой мысли. Но по правде говоря, я действительно намного старше, чем кажусь.»

Об этом загадочном самозванце рассказывают множество других историй, но для описания его характера и притязаний достаточно приведенных выше. Есть сведения, что он пытался найти философский камень, но никогда не хвастался успешным завершением поисков. Ландграф Гессен-Касселя, с которым он познакомился еще в Германии, писал ему настоятельные письма, в которых умолял покинуть Париж и поселиться в его владениях, на что Сен-Жермен в конце концов согласился. Больше о его жизни ничего не известно. При гессен-кассельском дворе не было сплетников-мемуаристов, которые могли бы зафиксировать на бумаге его изречения и деяния. Он умер в Шлезвиге, в имении своего друга-ландграфа, в 1784 году.

Калиостро (Cagliostro)

Сей прославленный шарлатан, друг и преемник Сен-Жермена, добился еще большей известности. Он был архиплутом своего времени и последним из выдающихся претендентов на владение философским камнем и живой водой, а во время своего непродолжительного процветания одной из виднейших фигур Европы.

Его настоящее имя было Джузеппе Бальзаме. Он родился около 1743 года в Палермо, в бедной семье. Джузеппе имел несчастье в раннем детстве потерять отца, вследствие чего забота о его образовании легла на родственников матери, которые были слишком бедны, чтобы обеспечить обучение его чему либо, кроме чтения и письма. В четырнадцать лет он был отправлен в монастырь для постижения основ химии и медицины, но его нрав был столь запальчивым, леность столь неодолимой, а дурные привычки столь глубоко укоренившимися, что он никак не преуспел в учебе. Через несколько лет Джузеппе ушел из монастыря, запомнившись его обитателям как ничему не научившийся и распущенный молодой человек, щедро одаренный природой, но имеющий дурные наклонности. Достигнув совершеннолетия, он с головой окунулся в необузданную и беспутную жизнь и вступил в знаменитое братство, известное во Франции и в Италии как «рыцари сноровки», а в Англии как «аферисты». Он был весьма незаурядным и деятельным членом сей братии. Его «боевым крещением» стала подделка театральных контрамарок. Позднее Джузеппе ограбил собственного дядю и подделал завещание. Результатом подобных действий стали частые принудительные визиты в палермские тюрьмы. Каким-то образом он приобрел репутацию колдуна человека, который не смог открыть секреты алхимии и продал душу дьяволу за золото, которое был не в состоянии делать путем трансмутации. Бальзамо не пытался вывести людей из этого заблуждения, а скорее ему потворствовал. В конце концов он использовал его себе на руку, чтобы облапошить серебряных дел мастера по фамилии Марано примерно на шестьдесят унций золота, и в результате был вынужден покинуть Палермо. Он убедил этого человека в том, что за шестьдесят унций золота может привести его к кладу, зарытому в пещере, который тот сможет забрать себе целиком, просто выкопав его из земли. В полночь они отправились в пещеру неподалеку от Палермо, где Бальзамо начертил на земле магический круг и призвал дьявола показать, где спрятано его сокровище. Вдруг откуда ни возьмись появилось полдюжины человек сообщников мошенника, переодетых чертями. На головах у них были рога, на пальцах когти, а изо ртов вырывалось красное и голубое пламя. Они были вооружены вилами, которыми отделали бедного Марано до полусмерти, после чего изъяли у него шестьдесят унций золота и все находившиеся при нем ценные вещи. Затем они удрали в сопровождении Бальзамо, оставив несчастного серебряных дел мастера поправляться или умирать. Природа предпочла первый вари ант развития событий, и вскоре после рассвета Марано пришел в себя, испытывая жгучую телесную боль от ударов и душевную от обмана, жертвой которого он стал. Сперва он порывался донести на Бальзамо в городскую магистратуру, но, подумав, испугался осмеяния, которому он мог бы подвергнуться в результате детального изучения всех обстоятельств дела. И тогда он решил отомстить Бальзамо как истинный итальянец: убить его при первой удобной возможности. После того, как он высказал сие намерение в присутствии одного из друзей Бальзамо, последний, узнав о грозящей ему опасности, незамедлительно упаковал ценные вещи и покинул Европу.