Читать «Кустодиев» онлайн - страница 222

В Историческом музее в Москве ликвидируется отдел религиозного быта, которым заведовал Анисимов, а затем от работы в музее отстраняют и его самого.

Отчаявшись издать написанное им исследование «Владимирская икона Божией Матери» на родине, Анисимов переправляет рукопись книги в Прагу, где в то время ученики и последователи крупнейшего специалиста по византийскому искусству Н. П. Кондакова создали центр его имени по изучению церковного искусства. И там, в Праге, работа, ставшая главным делом жизни Анисимова, была опубликована силами русских эмигрантов и при финансовой поддержке бывшего государственного деятеля Российской империи В. Н. Коковцова. Сознавал ли Александр Иванович, что этот дерзкий вызов власти повлечет для него суровые последствия? Реакция не замедлила последовать: в «Известиях» с интервалом в четыре месяца появляются две разгромные статьи, изобличавшие действия Анисимова как «недопустимые для советского ученого».

В нелегкие для Анисимова дни весны 1929 года М. Волошин, узнав о бедствиях искусствоведа, открывшего ему красоту древней иконы, написал небольшую поэму «Владимирская Богоматерь». Ее заключает посыл — А. И. Анисимову:

Верный страж и ревностный блюститель Матушки Владимирской, — тебе — Два ключа: златой в Ее обитель, Ржавый — к нашей горестной судьбе.

В ночь с 6 на 7 октября 1930 года Анисимов по приказу Г. Г. Ягоды был арестован. По обвинению в «шпионаже» он был приговорен к десяти годам ссылки. Ученый был отправлен на Соловки. Отбывавший там же ссылку Дм. Лихачев вспоминал, что Анисимов реставрировал на хорах надвратной Благовещенской церкви монастыря большую икону конца XV века и иногда выступал перед заключенными с докладами на искусствоведческие темы. В сентябре 1937 года Анисимов был расстрелян в Соловках по приговору «тройки».

Начало публичной травли Евгения Замятина тоже пришлось на «год великого перелома», 1929-й. И поводом для нее, как и в случае с Анисимовым, послужила публикация в Праге, где в эмигрантском журнале «Воля России» был напечатан крамольный, по мнению советских властей, роман «Мы». Перед Замятиным закрываются двери издательств, прекращается выпуск в свет его собрания сочинений, пьесы снимаются с репертуара, в библиотеках запрещают выдавать читателям его книги. Отлученный от культурной жизни страны, он видит единственный для себя выход в отъезде за границу и обращается с этой просьбой к Сталину. Письмо Замятина вождю передает лично Горький, и в ноябре 1931 года Замятин с женой выезжают во Францию.

В 1929 году жертвой репрессий пал и однокашник Кустодиева по Астраханской духовной семинарии Дмитрий Алимов, когда-то обратившийся к Борису Михайловичу с просьбой написать три иконы для церкви села Житкур. Алимову, служившему в то время в Астрахани, как и ряду других церковнослужителей, было предъявлено стандартное обвинение в «контрреволюционной деятельности». Все участники «заговора» с целью «свержения диктатуры пролетариата» во главе с архиеписком Филиппом (Алимов в их числе) были расстреляны.