Читать «Шанс? Жизнь взаймы» онлайн - страница 218

Вот уже видно их вдалеке Черный главарь по-звериному щерится Что ты позабыл на реке Что называется вольной Медведицей?

В этот момент, как раз проезжал распадок, в котором весной бежал веселый ручей, а теперь остался заболоченный участок, который мы лихо перепрыгнули, чтоб не увязнуть. Так что соответствие песни и действительности кое-как режиссером поддерживалось. Татары действительно виднелись вдалеке, не меньше километра до них было. Щерится ли их главарь, с такого расстояния сказать было затруднительно, но и фактов опровергающих это утверждение у меня не было. А если рассуждать логически, так скорее да, чем нет. Увидав меня, ему, по любому, щериться надо, не плакать же.

Должен ты накрыться в бою По моему разумению детскому Я тебе по-русски пою Но если хочешь, могу по-татарскому

Татарский только начал изучать, поэтому тут в песне явное преувеличение. Но кроме песни были дела поважней. Наученный жесткой наукой Ивана Товстого и Сулима я продолжал движение той же рысью, что и прежде, которой был намерен проехать весь остаток дня. Никакие враги не могли меня выбить с оптимального темпа.

Чтоб меня догнать им и так пришлось ехать быстрее, чем предписывала многовековая практика конных передвижений. Значит кони уже притомленные. Догонять меня, тоже усилий стоит. Рано или поздно это скажется, а значит, они начнут отставать. Но логика было чужда моим преследователям. Вместо того, чтоб развернуться и признать себя побежденными, они метр за метром сокращали разделяющую нас дистанцию. Видимо неведомый режиссер подгонял их к следующему куплету.

Подходи ребята, давай Я нараспашку, весь будто в исподнице Пика — это мой каравай Кто рот раззявит, тот враз успокоится

С пикой промашка вышла. Ее, как и тяжелый арбалет оставил на сохранение товарищам в основном караване. Но поскольку стрела это уменьшенная копия пики, а стрел у меня аж два полных колчана, в бою боеприпасов много не бывает, то и тут можно засчитать режиссеру попадание в действительность.

До того момента, как дистанция сократилась к тремстам метрам, никаких изменений темпа езды не предпринимал, но затем начал потихоньку разгонять своих коней, так, чтоб не дать противнику сблизится больше чем на сто пятьдесят метров. То, что наши скорости выровнялись, стало для преследователей неприятным сюрпризом. Они искренне поверили, что смогут меня догнать и некоторое время пытались громкими криками и шенкелями взбодрить своих коней, но, разобравшись, их лидер начал уменьшать темп скачки. Мне приходилось чутко реагировать на это. Загонять своих коней, увеличивая дистанцию, было бы верхом глупости. Вскоре мы вернулись к классическому варианту ходкой рыси.

Такое мое вызывающее поведение крайне не понравилось десятнику. Он перестал щериться и дал команду двум своим крайним бойцам увеличить темп. Те, подбадривая коней криками, — "Хура, хура", снова взвинтили темп.