Читать «Любовная лирика классических поэтов Востока» онлайн - страница 38

40

Я до утра не мог уснуть — я был один, а не вдвоем. Не спорь с любимой, все равно она поставит на своем. Вернется — радость подарит, покинет — вызовет беду. Расстанусь — потеряю все, увижу — душу обрету!

41

Люблю ее, в разлуке изнывая — Она тоскует, радости не зная. Когда обида милую томит, Меня одолевает боль сквозная. Она повеселела — ожил я, Ее улыбка — обещанье рая. Она — и жажда, и глоток воды, Когда вокруг пустыня вековая. Она — мой свет. Беснуется во тьме Завистников назойливая стая. Она — хоть безоружна и слаба — Но властвует, всесильных побеждая!

42

С любимой я поссорился. Беда! Когда помиримся? Скажи, когда? Когда? Я гибну, голову теряю. К чему нам эта глупая вражда? Аллах! Спаси, я слабый, я безвольный, Себе я много причинил вреда. Аллах! Люблю — она меня забыла, Надменна, неуступчива, горда. Аллах! Люблю — и в наше время любят Без памяти, как в прежние года. Аллах! Люблю! Все отдаю любимой — И небеса, и землю — навсегда!

Джамиль ибн Абдаллах

(ок. 660 — ок. 701)

Переводы Н. Стефановича

1

Где дней моих прекрасное начало? Любовь Бусейны душу освещала. Когда разлуку долгую прервем И навсегда останемся вдвоем? Воспоминанье кровь из сердца выпьет: Спросила вдруг — зачем спешу в Египет? Клялась, что если бы не чья-то злоба, Мы не были б теперь несчастны оба. Сдержать рыданья не хватает сил, — Вот скорбь моя, что в сердце я носил. Нас разделяет слез моих поток, И дом ее становится далек. Ей повторял, что губит страсть такая, Она ж, насмешница: «Я это знаю». «Верни мне разум, — он почти угас». Опять смеется: «Только не сейчас…». Не хочет отвечать, не слышит даже. Любви оковы сброшу я когда же? Но пусть за зло добром воздастся милой, Которая мне душу истомила. Ей говорю: «Запомни, что в веках С тобою нас соединил Аллах. Любовь я проношу через года И вечную и новую всегда. Встают преграды, нам противореча, И страсть твоя не приближает встречи». Я долго жду, что ты исполнишь слово, Проходит жизнь, а чувство так же ново. Клеветникам за их дела в награду Пусть поднесут убийственного яду. Надеюсь, что для них уже готовы Надежные и крепкие оковы. Пусть женщины, мой скорбный слыша стон, Подумают, что я лишь в них влюблен. Смотрю на них, но сердцем не цвету, — Где нет Бусейны — вижу пустоту. Когда б я мог, измученный и хмурый, Ночь провести в том крае Вади-ль-Кура. Там дом ее, и там, в полях пустых, Быть может, голос милый не затих. Коварный рок мой путь стеснил и сузил, — Разорванной любви свяжу ли узел? Разлука кончится, — ведь как-то, где-то Сближаются далекие предметы. Быть может, к той, которой не забуду, Направлю вновь я моего верблюда? Найду ли путь в пустыне, в бездорожье, Где холмики на мертвецов похожи? Бусейна взором может упрекнуть, — Взволнованно вдруг затрепещет грудь… Когда идет — не смотрит и не слышит, Лишь плащ влачит, что так искусно вышит. Ревнивец муж, бранясь, как бесноватый, Дорогу к ней мне преградил когда-то. Чтоб пробудить во мне и гнев и страх, Бусейну в смертных обвинял грехах. Старались мы мгновенье устеречь, Когда он наших не заметит встреч. С путем ее соединив свой путь, Разумнее и осторожней будь. Свиданьем утоляется любовь, Но лишь расстанемся — бушует вновь… Хотят, чтоб воевал я непременно, Но только с женщиной война священна, Сраженья эти нас животворят, А побежденный и велик и свят. Я радостью печаль уравновесил, — Лишь с женщинами счастлив я и весел. Мне вспоминалась томительная ночь, Когда не мог я скорби превозмочь… Моя Бусейна с детства мне мила, — Любовь со мной мужала и росла. Скупой ведет всему унылый счет, Я от Бусейны многих ждал щедрот. Она же в ответ: «Быть щедрой ни к чему, — Я и скупая по сердцу ему…». Взгляните в сердце, — что я там таю? Одну любовь бессмертную мою. Узнай, Бусейна, молодая мать, Что обречен тебя лишь вспоминать. Когда же встретимся наедине, Когда ж за все отплатишь щедро мне? Пусть на вопрос: люблю я или нет, — Суровый край Зу-Дама даст ответ.