Читать «Девственница в Париже» онлайн - страница 102

Гардения кивнула. Она была не в состоянии вымолвить ни слова. Она была на грани обморока и чувствовала легкую тошноту. Бренди, которое подала ей женщина, было крепким и обжигающим. На ее лице появился румянец, и она почувствовала себя лучше.

— Мне нужно домой, — сказала она, — но я не хочу, чтобы мосье знал, что я уехала. Вы меня поняли? Не говорите ему ничего. Чуть позже он сам догадается обо всем.

Служительница была слишком хорошо знакома с причудами и эксцентричными выходками посетителей, чтобы спорить или хотя бы выразить удивление.

— Вы можете выйти через эту дверь, мадемуазель, — посоветовала она. — Никто не заметит, что вы покинули ресторан, а чуть дальше, слева от дороги, вы всегда сможете найти наемный экипаж.

— Благодарю вас, — сказала Гардения, — вы очень добры.

Она дала женщине пятифранковую банкноту — единственное, что у нее было с собой в кошельке, и та рассыпалась в изъявлениях благодарности.

— Я не раскрою рта, мадемуазель, будьте уверены. Только когда они сами придут и поинтересуются, почему вас так долго нет, я скажу, что вы уехали.

— Спасибо вам, — сказала Гардения.

Она прошла в дверь и оказалась в маленьком грязном дворике, заполненном пустыми ящиками из-под вина, мусорными баками и бродячими кошками. Она быстро и решительно пересекла двор и вышла на улицу.

Ей понадобилось лишь несколько минут, чтобы найти стоянку наемных экипажей. Она была пуста, но вскоре подъехал старый фиакр, влекомый еще более старой клячей. Гардения села в него и приказала извозчику ехать к Мабийон-хауз.

Очутившись одна, она закрыла лицо руками, стараясь сдержать слезы. Шок постепенно проходил, оставляя резкую боль в сердце. У нее было такое ощущение, будто ей вонзили в грудь кинжал, и это сделала отнюдь не Генриетта, а лорд Харткорт. Как могла она быть такой наивной и глупой, чтобы не понять, что он имеет в виду? Ей ни на секунду не приходило в голову, что, когда он говорил о том, как увезет ее от тети и будет сам заботиться о ней, он вовсе не имел в виду, будто собирается жениться на ней.

Она пришла к выводу, что ее ошибка была естественной, потому что ее воспитали, как настоящую леди, и в том мире, в котором она жила с отцом и с матерью, если джентльмен ухаживал за девушкой, считалось само собой разумеющимся, что это должно закончиться предложением руки.

Она подумала о Генриетте и признала, что ей не под силу соперничать с таким роскошным, блистательным созданием. Генриетта была права. Было совершенно невероятным, чтобы она смогла надолго удержать интерес лорда Харткорта, и теперь с чувством унижения она поняла, где именно он собирался ее поселить. Дом, о котором он говорил, был, разумеется, тем самым, который сейчас занимала Генриетта.

Гардения закрыла глаза. Ей казалось, что она опустилась на самую последнюю ступень унижения. Внезапно она вспомнила, что Генриетта сказала о тете Лили. Возможно ли, чтобы это было правдой? Неужели все до одного в этом городе безнравственны и порочны? Гардению охватило страстное желание бежать, уехать назад в Англию, забыть обо всем, что здесь произошло, найти себе пристанище среди людей своего круга и вести скромный и добродетельный образ жизни.