Читать «Знак вопроса 1993 № 3-4» онлайн - страница 137

Поток энергии, вырабатываемый в теле панночки, концентрировался, воздух в той точке пространства, где она была, становился более плотным, и тело панночки словно бы держалось на этом уплотненном воздухе (как держится тело человека на поверхности воды).

У Хомы где-то в середине такого полета прекратились все биохимические реакции в организме; обмен веществ на время полностью остановился. Хома как бы находился в состоянии клинической смерти, в его клетках совершалась работа, свойственная неживой системе. Хома испытывал все ощущения, которые испытывает человек в течение 4 минут после смерти: «Он чувствовал бесовски сладкое чувство, он чувствовал какое-то пронизывающее, какое-то томительно-страшное наслаждение. Ему часто казалось, как будто сердца уже вовсе не было у него, и он со страхом хватался за него рукой». Но американский врач Мюге, расспрашивая реанимированных пациентов в клинике, отмечал, что всем им в момент клинической смерти было необыкновенно хорошо…

Хома Брут обладал веселым нравом и философским складом ума, отваги и силы воли у него тоже хватало. Именно поэтому он сумел мобилизовать в себе силы, чтобы как-то нейтрализовать воздействие чужой энергии. Те заклятия, которые он читал, просто помогли ему сосредоточить всю свою энергию в мозге, отчего синтез норадреналина сначала нормализовался, а потом начал вырабатываться в избытке. Из гипнотизируемого Хома превратился в гипнотизера… И держись, ведьма! С ней произошло то же, что несколько ранее с Хомой. Сил у нее не хватало даже для того, чтобы оставаться в перевоплощенном образе старухи.

Хома, очевидно, сам не знал, что в какой-то степени обладает даром гипнотизера. Если бы он этим даром не обладал, то и самой истории про Вия не было бы — с Хомой случилось бы то же, что с другим героем повествования — псарем Микитой. Панночка не только на какое-то время погрузила его в гипноз, но и забрала часть энергии из его тела, после чего у него уже не могли нормализоваться процессы метаболизма. Микита буквально сгорел.

Дальше по ходу повествования описано следующее чудо: «Она лежала как живая. Чело, прекрасное, нежное, как снег, как серебро, казалось, мыслило; брови — ночь среди солнечного дня, тонкие, ровные, горделиво приподнялись над закрытыми глазами, а ресницы, упавшие стрелами на щеки, пылавшие жаром тайных желаний; уста — рубины, готовые усмехнуться…»

И все-таки она была мертва. Но в силу того, что всю жизнь биохимические процессы в ее теле протекали не совсем обычно, то процессы трупного разложения могли не начинаться в течение более продолжительного периода. Таким образом, ее органы, ткани, клетки оставались совершенно неизменными. Энергия, которая перерабатывалась в ее теле до смерти, удерживается в таком умершем организме за счет запаса АТФ; ионы кальция также сохраняют какую-то часть энергии. Мозг умершей получал информацию об окружающем через органы чувств (ее глаза, возможно, при жизни видели через стены и, будучи закрытыми, отлично видели все). В клетках совершалась работа, свойственная как живой материи, так и неживой. Функции дыхания такой покойницы могла осуществлять кожа: молекулы кислорода проникали через поры кожи, а нервные окончания в коже подавали сигналы мозгу, что «все в порядке». Мозг, таким образом, получал малую порцию кислорода, но в большей степени; его поддерживала информация о том, что кислорода достаточно. Кора головного мозга не только не отмирала, но и слабо функционировала. Кроме того, от отца покойной постоянно исходили потоки энергии, благодаря которой имеющаяся АТФ сильно активизировалась, и в клетках (предельно замедленно) шли биохимические реакции. Но через трое суток запас АТФ бы полностью истощился, биохимические реакции полностью бы прекратились, и панночка умерла бы окончательно.