Читать «Величие и ограниченность теории Фрейда» онлайн - страница 28

Возникновению переноса на сеансах психоанализа способствовала необычная обстановка, которую Фрейд предпочитал в работе. Пациент лежал на кушетке, психоаналитик сидел, невидимый, сзади него, в основном слушая и время от времени вставляя слова. Однажды Фрейд признался, что настоящей причиной такой обстановки было то, что он не выносил, когда другие люди смотрели на него помногу часов в день. В качестве дополнительной причины психоаналитики указывают, что психоаналитик должен быть чистым листом бумаги для пациента, чтобы все реакции на психоаналитика можно было рассматривать скорее как выражения переноса, чем выражения его чувств к реальной личности психоаналитика. Разумеется, последняя аргументация — это иллюзия. Просто взглянуть на человека, почувствовать его рукопожатие, услышать его голос, заметить его отношение к тебе, когда он говорит, — все это дает достаточно материала, чтобы вы могли многое узнать о психоаналитике, и мысль, что психоаналитик остается невидимкой, очень наивна. Здесь может быть уместна толика критики этой обстановки. И сам молчаливый, якобы невидимый психоаналитик, который даже не отвечает на вопросы, и его местоположение сзади пациента (повернуть голову и посмотреть на психоаналитика — это табу) — все это в конечном счете приводит к тому, что пациент чувствует себя маленьким ребенком. Где еще взрослый человек находится в таком абсолютно пассивном положении? Все преимущества на стороне психоаналитика, и пациент должен рассказывать о своих самых сокровенных мыслях и чувствах призраку; и это становится не добровольным действием, а моральной обязанностью с тех пор как он согласился подвергнуться психоанализу. С точки зрения Фрейда, эта инфантилизация пациента была самому пациенту на пользу, поскольку основной задачей психоаналитического сеанса было выявить или реконструировать раннее детство пациента.

Эту инфантилизацию можно критиковать главным образом за то, что, если пациент превращается в ребенка во время сеанса, взрослый человек, так сказать изгоняется с места действия, и пациент высказывает все свои детские мысли и чувства, минуя взрослого человека в себе, который мог бы обратиться к личности ребенка с позиции взрослого. Другими словами, он практически не чувствует конфликта между его младенческим и взрослым Я, а именно этот конфликт способствует развитию или изменению. Когда слышен голос ребенка, кто может возразить ему, ответить ему, сдержать его, если не голос взрослого, который пациент также имеет в своем распоряжении? Однако моей целью при обсуждении переноса является не критика с терапевтической точки зрения (что относится к области психоаналитической техники), а желание показать, как ограничил Фрейд клинический опыт переноса своим объяснением, что характерные для этого состояния чувства и отношения переносятся из младенческой жизни.