Читать «Песня, зовущая домой» онлайн - страница 122

Когда мы управились с домашними делами, я рассказала моей свекрови, что Колин показал мне место, где он родился. Она рассмеялась.

— О да, у нас были славные времена там, пока они все подрастали. Это лучшие годы, милая, вот увидите. — И единственные для меня, с грустью подумала я. Когда Йен и Руфь вырастут, я уже буду не нужна им. — А впрочем, не знаю, — поправилась она. — Года, когда появляются внуки, наступают совсем быстро после них.

Не замечая, к счастью, моего молчания, она стал рассказывать о своих детях — малютке Джиме, проказнице Дженни, о Гордоне, который — тут в ее голосе послышалась гордость, — всегда был лидером и, очевидно, всеобщим любимцем. Он погиб в Кратертауне при взрыве гранаты, и она рассказывала про него так долго, что я вынуждена была напомнить ей о Колине.

— Это был мешок с сюрпризами, — с улыбкой сказала она. — Невозможно было угадать, о чем думает Колин. Видите ли, в нем было две натуры, одна легкомысленная и озорная, а другая очень чувствительная. Его огорчали совсем неожиданные вещи, иногда совершенные глупости, вроде школьного прозвища. И когда он расстраивался, тут уж просто уговорами было не обойтись. Единственное лекарство, которое действовало, — это пообнимать его. И еще он был совсем домашним, — продолжала она, обливая кипятком опустевшую раковину. — Так что я с трудом поверила, когда он бросил свою работу и отправился на юг учиться музыке. И мне это не нравилось, — откровенно добавила она. — Ни вот столько. — Его отцу, объяснила она, непросто было послать Колина в университет, и он считал безумием с его стороны оставить карьеру преподавателя.

— А теперь у вас другое чувство? — осторожно спросила я.

— О да, у него неплохо получается, — согласилась она с типично шотландской сдержанностью.

Возвращаясь из Ланарка, мы попали в несколько снежных зарядов, а ночью выпало еще больше снега. На следующее утро Слигачан, Крилли и окружающие холмы оделись в белую мантию.

Сразу же после завтрака Колин отправился на улицу под предлогом очистить дорожку к калитке, а на самом деле поиграть с детьми в снежки, и когда я позвала их в дом перекусить, Йен заскочил в кухню и бросил в меня снежком. Я как раз сурово выговаривала ему, когда в дверь заглянул пораженный Колин.

— Он не сделал вам больно?

— Нет, но гляди, что он устроил, — резко ответила я. Мне не хотелось это признавать, но с утра у меня болело горло, и я неопределенно, но со зловещим предчувствием ощущала себя не в своей тарелке. — И взгляни на него. Он промок насквозь!

И Руфь тоже. Щеки ее пылали геранью, глаза сверкали, и по всей куртке расплылись мокрые пятна.

— Это ничего, от снега никогда не простудишься, — самоуверенно сказал Колин.

— Ну, ты уж точно во вторник пел другую песню, — ядовито прокомментировала я.

— Да, разве не этого тебе хотелось? — напомнил он.

После ленча снова пошел снег, так что пришлось оставшуюся часть дня провести дома. Это могло было быть так же приятно, как вчера, потому что обращение Колина с детьми оказалось столь же неожиданным, сколь и заслуживающим восхищения. Он не разрешил им смотреть все подряд по телевизору, усадил писать ответы на поздравления и играл с ними в те же старые игры, в которые мой отец играл со мной и Аланом. Увы, мое горло с каждым часом болело все сильнее.