Читать «Экзамен» онлайн - страница 15

— Что красиво? — ошалело спросил Колька.

— Эти фонтаны, стрельба и вообще… Хотя ты, Колька, насколько я знаю, абсолютно лишён способности воспринимать мир через призму эстетики. Да, кстати, кто это бьёт?

— Не знаешь, что ли? Сидишь тут, дурачка из себя корчишь. А ты не корчь. Небось дожидаешься? Все буржуи дожидаются…

Колька сыпал нервной скороговоркой, и Миша почувствовал, что он чем-то взвинчен, озлоблен, а может быть, даже напуган.

— Не тарахти, скажи толком: кто бьёт?

— Известно кто, Маркевич.

— Какой ещё Маркевич?

— Известно какой, генерал.

— А зачем он это… У него что, снаряды лишние?

— Известно зачем. И снаряды у него не лишние. Это он Совет хочет порушить.

— А ты почём знаешь?

— Уж знаю. Батя с порта прибег, при винтовке опять— таки. Щей похлебал наскоро и мамке: «Ты меня, старая, не жди к ночи. Тут дело такое: Маркевич попёр». Мамка, конечно, в слёзы, а он ей: «Не реви. Зачнём реветь, так и мятеж не удушим. А ежели не удушим, тогда и Советской власти, и нам, рабочим, крышка». А Маркевич — царский генерал, дружок атамана Дутова. Бают, он офицерья к городу со всей Астраханской губернии постаскивал. Но ничего, — заключил Колька, — мы всё равно отобьёмся.

— От генерала?

— А что? От генерала. Он хочь и генерал, а тятька сказывал, что в Питере рабочие ещё и не таким генералам чёсу давали. Царь ведь — он поважнее генерала был? А где он, твой царь?

— Ну, знаешь, Колька, — обиделся Рябинин, — ты мне царя в родственники не суй. Мой папа всегда говорил, что мы из приличной семьи.

— Маркевич тоже из приличной, а вот листки его людишки по городу разбросали, так там написано, что он всех совдепщиков на столбах перевешает. Тебе-то, конечно, всё это без интересу: вас, буржуев, не тронут.

— Нашёл буржуев! — фыркнул Рябинин. — Ты знаешь, кто мы с папой? То-то же. Мы с папой — пролетарии умственного труда.

— Гы-гы, — развеселился Колька, — в пролетарии его потянуло. Да ты на себя погляди. Рубашка-то на тебе белая, штаны-то на тебе чучунчовые, а шляпа хоть и из соломы, а всё равно буржуйского форсу. А теперь гляди на меня. — Колька спрыгнул с баркаса, чтобы Мише было удобнее его разглядывать. — Так вот: штаны на мне когда-то были полотняные, а теперь, как говорит мамка, сам леший не разберёт, из чего они пошиты. К тому же одной штанины от колена не хватает. Рубаха у меня — во. Одни дырья. А шляпы да штиблетов и вовсе нету. Теперь понял, каким должен быть настоящий пролетарий?

— А отец у тебя не настоящий? — сощурился Миша. — Ведь в коже весь ходит, а кожа тоже денег стоит.

Колька засмущался, но сдаваться не хотел:

— Так кожу ему революция выдала. Склад у купца Сиротина кофинс… кофиисковали, одним словом, вот отцу и отвалили малость.

— Эх, Коля, пролетарское дитя, — Рябинин покровительственно похлопал мальчишку по плечу. — Ничего-то ты ни в генералах, ни в пролетариях не понимаешь.

— Уж я — то понимаю, — нахмурился Колька, — тебе бы понять пора. И папане твоему тоже. Мой тятька так говорит: мир сейчас надвое раскололся. Одни за буржуев стоят, другие — за рабочих, а кто против рабочих — тот контра.