Читать «Внеземной след в истории человечества» онлайн - страница 147

У якутов, проживающих в окрестностях реки Вилюй, существуют предания об огромных медных котлах, находящихся в долине Елюю Черкечех (в переводе с якутского «Долина смерти»). Эти надземные куполообразные сооружения прикрывают вход в земные недра, и никто не знает, откуда и когда они там появились. Еще в XIX веке известный исследователь Р. Маак, исследуя реку Вилюй, писал:

На берегу речки Алгый тимирнить, что означает «Большой котел утонул», действительно находится гигантский котел из меди. Величина его неизвестна, так как над землей виден только край, но в нем растет несколько деревьев…

Этнограф Н. Архипов, изучавший самобытную культуру якутов, тоже упоминал о таинственных сооружениях:

Среди населения бассейна реки Вилюй издревле бытует предание о наличии в верховьях этой реки громадных котлов-олгуев. Предание это заслуживает внимания, так как к этим предполагаемым районам местонахождения куполообразных котлов приурочено несколько речек с якутскими названиями «Олгуйдах», что означает «Котельная»…

В архиве исследовательского объединения «Феномен» имеется письмо Михаила Петровича Корецкого из Владивостока, который несколько раз побывал в Долине смерти. Он пишет:

Я побывал там трижды. Первый раз в 1933 году, когда мне еще было 10 лет – вместе с отцом ездил на заработки. Потом в 1939 году – уже без отца. И последний раз в 1949 году – в составе группы молодых ребят. Долина смерти тянется вдоль правого притока реки Вилюй. По сути – это целая цепочка долин вдоль ее поймы. Все три раза я был там с проводником-якутом. Шли мы туда не от хорошей жизни, а оттого, что там, в этой глуши, можно было мыть золото, не ожидая в конце сезона ограбления и пули в затылок. Что касается таинственных объектов, их там, наверное, много, потому что за три сезона я видел семь таких «котлов». Все они представляются мне совершенно загадочными: во-первых, размер – от 6 до 9 метров в диаметре. Во-вторых, изготовлены из непонятного металла. Дело в том, что «котлы» не берет даже отточенное зубило (пробовали, и не раз). Металл не отламывается и не куется. Даже на стали молоток обязательно оставил бы заметные вмятины. А этот металл сверху покрыт еще слоем неизвестного материала, похожего на наждак. Но это не окисная пленка и не накипь – ее тоже ни сколоть, ни поцарапать.

Уходящих вглубь колодцев с комнатами, о которых говорится в местных легендах, мы не встречали. Но я отметил, что растительность вокруг «котлов» аномальная – совсем не похожа на то, что растет вокруг. Она более пышная: крупнолистные лопухи, очень длинные лозы, странная трава – выше человеческого роста в полтора-два раза. В одном из «котлов» мы ночевали всей группой (6 человек). Ничего плохого мы не ощущали, ушли спокойно, без каких-либо неприятных происшествий. Никто после серьезно не болел. Разве что у одного из моих знакомых через три месяца полностью выпали волосы. А у меня на левой стороне головы (я на ней спал) появились три маленькие болячки размером со спичечную головку каждая. Лечил я их всю жизнь, но они до сегодняшнего дня так и не прошли. Все наши попытки отломить хоть кусочек от странных «котлов» не увенчались успехом. Единственное, что мне удалось унести, – камень. Но не простой – половинка идеального шара диаметром 6 сантиметров. Он был черного цвета, не имел никаких видимых следов обработки, но был очень гладкий, словно отполированный. Я поднял его с земли внутри одного из этих котлов. Этот сувенир я привез с собой в село Самарку Чугуевского района Приморского края, где жили мои родители в 1933 году. Он лежал без дела, пока бабушка не решила отстроить дом. Понадобилось вставлять стекла в окна, а стеклореза не было во всем селе. Я попробовал царапать ребром (гранью) половинки этого каменного шара – оказалось, он режет с удивительной красотой и легкостью. После этого моей находкой много раз пользовались как алмазом все родственники и знакомые. В 1937 году я передал камень дедушке, а его осенью арестовали и увезли в Магадан, где он прожил до 1968 года и умер. Теперь никто не знает, куда девался тот камень…