Читать «Портрет неизвестной в белом» онлайн - страница 48

Иван поморщился – как уже говорилось, не любил, когда Аллу называли мачехой.

– Так зачем переводить-то помоечные бумаги, а, Фурсик? Делать совсем уже, что ли, нам нечего?

– Говорю же – два слова я разобрал. Надо бы дальше перевести…

– Да что за слова-то?

Фурсик на том конце провода помолчал. И Ваня почувствовал, что то, что он собирается сказать, самому ему очень не нравится.

– Да вот, – Иван услышал, как Фурсик вздохнул, – в том-то и дело, Иван. Слова-то такие: «Евгения А. Осинкина». «А», потом точка. По-английски так отчество пишут. «Александровна», скорей всего. У Жени отец-то и есть Александр Павлович.

– Ничего себе… – протянул Ваня. – Ну тащи тогда к нам. Жду.

Положил трубку, посидел немножко и понял, что Гоголя надо отложить. А взяться за связку старых писем, которые дала ему с собой Женя. А то август неуклонно движется к концу. И если Фурсик еще что-нибудь с помойки притащит, то до начала учебы вообще ничего не успеть. Алла уже глянула эти письма – «одним глазом», как она сама сказала.

Уж не знаем, одним или двумя глазами она смотрела, а только уже через полчаса сказала Ивану уверенно, что письма – последней трети ХIХ века и что автор их – художник. И посоветовала вчитаться в них повнимательней. Может быть, мелькнет в них какое-нибудь известное имя – и тогда легче будет их атрибутировать.

Атрибуция, если кто не знает, – это установление автора документа. А также – времени и места его создания. Иван и сам узнал значение этого важного для него слова только в седьмом классе. И сейчас отдался этому занятию с огромным увлечением.

Действительно, разница огромная – то рассматриваешь бумажки, неизвестно кем, когда, кому и зачем написанные. А то вдруг узнаешь, что у тебя в руках – письма какого-то очень талантливого, всем известного писателя, художника или композитора. И до сих пор они никому не были известны. Ты читаешь их первым!..

Конечно, не считая того, кому были они когда-то посланы.

Звонок Фурсика Ваню тоже озадачил. Каким-таким англичанам-американцам понадобилась их Женя? Для каких целей? Ведь если сама она об этом ничего не знает (а похоже, что так), то цели людей, пишущих о ней по-английски (Ваня прекрасно понимал – не обязательно англичане или американцы, сейчас кто хочешь и о чем хочешь может писать по-английски), могут быть злые?..

Глава 24

Кто такие журналюги

Черная «Волга» вновь неслась по омской земле. Только сейчас за рулем были не Саня и не Леша, а их однополчанин Сергей Вяткин; но мы и дальше, с позволения читателя, будем называть его Часовым.

Теперь Женя выговорила себе право устроиться наконец на переднем сиденье (чего Леша с Саней не позволяли – из соображений ее безопасности) и наслаждалась видом, открывавшимся за ветровым стеклом, не загороженным ничьей широкой спиной. Иногда она бросала искоса взгляд на водителя и видела нахмуренное, озабоченное лицо. Ему действительно было о чем подумать и чем озаботиться.