Читать «Портрет неизвестной в белом» онлайн - страница 42

– Так это ж шпекулянты! За это ж сажают! – опять подала голос шепелявая бабка.

– Нет, теперь это слово – спекуляция – даже и не употребляется. У нас считается, что человек имеет право заработать на том, что он купил, перевез к покупателю поближе – и перепродает. Это ведь всем удобно. Мама моя сама в Китай за кроссовками для меня все равно не поедет. Что ж мне – без обуви оставаться? В магазинах дорого все-таки.

Слушатели уже ошалело молчали.

– Вообще кому заработать надо – те тоже едут за границу. Но и к нам в Москву, в Подмосковье на заработки приезжают из других стран – украинцы, белорусы, узбеки…

– Каки-таки другие страны? – выкрикнула неугомонная бабка. – Узбеки-то у нас живут! А белорусы – в Минске, тоже у нас!

– Да нет, не у нас. Украина с Белоруссией тоже отделились давно.

– Куда отделились? Кто им даст-то? Брешешь ты все!

– А со спортом как? – выкрикнул кто-то.

– Хоккеисты все в Канаде теперь играют. – Том хотел добавть «задрафтованные НХЛ», но вовремя сообразил, что этих слов здесь не знают, – И гонорары свои тоже там получают. Некоторые – по 50 миллионов долларов.

Кто-то оглушительно свистнул. И раздалось восклицание:

– Будет тебе не дело-то говорить!

И еще:

– А как он доллары-то на рубли поменяет? За фарцовку-то – вообще вплоть до высшей меры!

– Никаких фарцовщиков у нас больше нет, и «высшей меры» тоже нет, – продолжал осведомленный Том. Про то, как советская власть поступала с людьми, торговавшими долларами, он знал и от мамы, и от отца. – Доллары меняют официально – в сбербанках или в специальных пунктах обмена, в некоторых вообще круглосуточно.

– Быть того не может, – твердо сказал бородатый старик. – У меня младший брат чемпион по боксу был. Так его из-за десяти долларей сажать собирались, тренер спас.

– Боксеры тоже в других странах тренируются, валюту разных стран привозят, здесь у нас любую поменять можно, – невозмутимо продолжал Том. Его дело было – сообщить информацию. А там уж хочешь – верь, хочешь – не верь.

– Где «здесь»-то? – выкрикнул женский голос.

– Как – где? У нас, в России, где мы с вами живем.

– Не знаю, где ты живешь. Мы в Советском Союзе живем. Чего ты сказки-то нам рассказываешь?

А, например, какие книги сейчас выходят – вообще никто Тома не спросил. Похоже было, что здесь ничего не читают.

Глава 20

Немножко про цензуру

Но Том все-таки не удержался и сказал:

– Цензуры больше нет. Писатели пишут что хотят – и печатают. Солженицын давно вернулся в Россию, выступает по телевизору.

Двое, во всяком случае, из присутствовавших оторопели. Они явно вспомнили, что Солженицын – это такой предатель родины, который при Сталине долго отбывал срок (наверно, за дело!..), а потом его Брежнев «выдворил» (они это слово помнили) – в самолет запихнули, курс на Германию Западную, и дело с концом. И гражданства лишили. Так что вернуться обратно в Советский Союз он ни в коем разе не мог.

А что никакого Советского Союза давно нет, а Германия не поделена уже на «капиталистическую» и «социалистическую», жители поселка не знали и представить себе не могли.