Читать «Алмазы Джека Потрошителя» онлайн - страница 155

– Все хорошо.

Тебе стыдно за страх и за то, что она видела тебя таким. Ты знаешь, что заснуть не выйдет. А до рассвета далеко. Осенью рассветы тяжелы на подъем. И солнца мало. Все вечно в тени, особенно лица.

Но ты ведь рассмотрел?

Выбираешься из постели. И Кэтти спешит принести воды. Сама же держит кружку, потому что твои руки дрожат. И снова стыдно.

– Все хорошо, – говорит она, обнимая тебя сзади. И прижимается щекой к спине.

Теплая. Живая. А ты – мертвец. И смешно было думать, что когда-нибудь ты станешь живым. Вообразил себя свободным… дом у моря.

Маяк. Башня из темного камня, вросшая в скалы или, напротив, из скал выросшая. Море. Ветра. Тишина. Редкие шторма и частые чайки. Зима, заглядывая в гости, нашептывала бы сказки голосами бурь. Весна смеялась бы капелью… лето, осень. Слишком много для такого, как ты.

– Ты уедешь, – сказал Абберлин, накрывая рукой обе рыжие ладони. – Скоро. Пока не уедешь – не выходи из дому. Не открывай дверь никому.

А если все не так и плохо? Что есть сон, как не фантазия разума на заданную тему? И лицо, увиденное тобой, ничего не значит. Ты просто встретил человека в неудачное время, вот и…

– Ты уедешь. Я купил дом… вот-вот куплю. Для тебя. Берег моря, как ты хотела. На море стоит взглянуть. Оно приносит успокоение. Осенью с неба льется вода, и море дрожит. Оно глотает каплю за каплей, неспособное напиться. Вода горькая. И едкая. Если плеснуть на рану, обожжет. Зато и рана не воспалится. Глаза умывать не стоит…

Кэтти слушает. Не отпускает.

– Там будет сад. Вообще-то у моря не очень хорошая земля. Я не знаю, вырастут ли там цветы. Вообще ничего не знаю про землю и дом. Своего как-то не было.

Теплое дыхание щекочет спину. Успокойся, Абберлин. Не пугай ее. Не впутывай.

– Я не поеду без тебя, – шепчет Кэтти.

– Поедешь. Так надо.

Так лучше для нее. Шанс на жизнь. Пусть сложится. Ты уже мертвец, так не тяни ее за собой в могилу. Дай ей дышать.

– Еще на твое имя откроют счет. Все деньги не снимай, но процентов на жизнь хватит. На дом и на все…

– Дорого платишь? Понравилась, да?

Она злится. И отталкивает тебя. Пытается ускользнуть, но ты научился предугадывать ее движения. Хватаешь, крепко, но осторожно, опасаясь причинить боль.

– Я скоро умру, – ты произносишь это тихо. – А если и выживу, то… от меня лучше держаться подальше.

– Бросить?

Нахмуренные брови. Поджатые губы. Острый подбородок и ямочки на щеках. А веснушки поблекли, и рыжие пряди тусклы, печальны.

– Ты что, думаешь, что если Кэтти – шлюха, то совести у нее совсем нету? Или что она только трахаться умеет?

– Не говори так про себя.

– Да ну? А как говорить? Ты мне подачку в зубы и подальше, а сам, значит… сам… – Она расплакалась и, вцепившись в шею, давясь слезами, заговорила: – Ты же дикий. Совсем. Я думала, что злой… а ты раненый… и никто не видит… прячешься ото всех. А я не хочу, чтоб от меня тоже. Кэтти не такая. Она не… не тварь… из чистеньких… ты про нее говорил во сне.