Читать «Забрать любовь» онлайн - страница 2

Макс что-то лопочет, нанизывая звучные слоги, как яркие бусины. Любопытство влечет меня к дому. Я встаю и взбираюсь на низкие ветки ближайшего к дому дуба. Приподнявшись на цыпочки, я подтягиваюсь еще выше, и мой подбородок оказывается на одном уровне с подоконником детской. Я так долго находилась в темноте, что, когда в лицо бьет яркий желтый свет, начинаю моргать.

Николас застегивает спальник Макса. Когда он наклоняется к нему, Макс поднимает ручки, хватает его галстук и запихивает себе в рот. Отбирая галстук у нашего сына, Николас замечает меня. Он берет малыша на руки и поворачивает так, что я уже не вижу его личика. Он подходит к окну, единственному, в которое можно заглянуть, и смотрит на меня. Он не улыбается и ничего не говорит. Затем он задергивает шторы. Теперь я ничего не вижу, кроме шеренги воздушных шариков, улыбающихся пони и слонят, играющих на тромбонах, которых сама рисовала на стенах во время беременности и которым молилась, надеясь, что волшебные сказки помогут моим страхам рассеяться, а моему сынишке гарантируют счастливое детство.

***

В эту ночь светит луна. Она такая белая и тяжелая, что я не могу уснуть из страха быть раздавленной. Я вспоминаю сон, который вел меня к моей исчезнувшей маме. Конечно, теперь я знаю, что это был совсем не сон, а какая-никакая, но явь. Это воспоминание начало являться ко мне после рождения Макса. Сначала в первую ночь после родов, потом после того, как мы привезли его домой. Иногда я видела его несколько раз за ночь. Чаще всего это воспоминание настигало меня, когда Макс просыпался и требовал, чтобы его накормили, или перепеленали, или приласкали. Мне стыдно в этом признаваться, но я очень долго не понимала, что все это означает.

Разводы на потолке маминой кухни были бледными и розовыми, а очертаниями напоминали чистокровных лошадей.

— Смотри, — говорила мама, усаживая меня к себе на колени и показывая куда-то вверх. — Ты видишь нос? А заплетенный в косу хвост?

Мы разглядывали наших лошадей каждый день. После завтрака, пока мама разгружала посудомоечную машину, я сидела на пластиковом кухонном столе и представляла, что звон фарфоровых тарелок и кружек — это на самом деле стук волшебных копыт. После ужина мы часто сидели в темноте, прислушиваясь к ворчанию белья в стиралке и сушильной машине. Мама целовала мои волосы и нашептывала названия городов, куда мы поскачем на наших лошадях: Теллурайд, Скарборо, Джаспер. Мы так и засыпали в кухне, где нас и находил отец. Он был изобретателем, а кроме того подрабатывал программистом и возвращался домой очень поздно. Я много раз показывала ему лошадей на потолке, но он их так и не увидел.

Когда я сказала об этом маме, она ответила, что нам просто придется ему помочь. Как-то раз она усадила меня себе на плечи, а сама взобралась на низкую скамеечку. Она вручила мне черный маркер с резким запахом лакрицы и велела обвести то, что я вижу. Потом я раскрасила лошадей мелками. Огромную пачку мелков шестидесяти четырех цветов мне купила в «Уол-Марте» мама. Одна лошадь вышла гнедой с белой звездой во лбу, вторая — рыже-чалой, а еще там были две аппалузы в ярко-оранжевых пятнах. Мама пририсовала лошадям сильные ноги, напряженные спины, развевающиеся черные гривы. Она выдвинула разделочный стол на середину кухни и подняла меня на него. За окном гудело обычное чикагское лето. Я лежала рядом с мамой, прижавшись своим маленьким плечиком к ее крепкому плечу. Мы смотрели на скачущих по потолку коней.