Читать «Из морга в дурдом и обратно» онлайн - страница 304

— Это не цирк, а психологический прием. Не секрет, что алкогольные напитки приносят любому заведению больший доход, нежели еда. Тем более что их и готовить не надо — открыл и разлил. Поэтому официанты натаскиваются на втюхивание алкоголя. На настойчивое втюхивание. И не устрой я этого, как ты изволил выразиться, цирка, нам бы пришлось несколько раз отклонять предложение выпить что-нибудь покрепче. Я здесь не первый раз и успел изучить все их приемчики. А так — все по чесноку. Нет у вас путных напитков, так мы просто вынуждены пить безалкогольное пиво и минералку.

— Умно, — одобрил Данилов.

Официант принес салат и пиво.

— Через час, пожалуйста, два купеческих горшочка, — попросил Полянский.

— Оно раньше и не будет готово, — заверил официант.

Он выждал еще секунд десять — вдруг клиенты решат заказать что-то еще — и ушел.

— Понты! — фыркнул Игорь. — Можно подумать, что только после получения заказа повар начинает разделывать мясо и чистить картошку с луком!

— Разве не так? — спросил Данилов, пробуя пиво.

Пиво с непривычки показалось очень горьким. Или это просто сорт такой?

— Все готовится заранее, я тебе уже это говорил. После заказа только смешивается, доводится до кондиции и подается на стол. Ну бог с ними, давай лучше расскажи о себе.

— Да что там рассказывать. — В отличие от Игоря Данилов не спешил набрасываться на салат — растягивал удовольствие. — Сначала депрессия, потом дурдом…

Очень, знаешь ли, интересное впечатление — оказаться по ту сторону баррикад не где-нибудь, а именно в дурдоме.

— Могу представить, насколько это хреново…

— Не можешь, — покачал головой Данилов. — Пока сам не поваляешься на койке, ты даже и в общих чертах не представишь себе, что такое дурдом. Кафедра психиатрии на пятом курсе не дает никакого представления об этом месте. Так же, как и все книжки, начиная от «Пролетая над гнездом кукушки» и заканчивая прикольными байками, которые так любят рассказывать психиатры. Все это, пардон муа, херня на постном масле, в первую очередь потому, что книгу можно отложить в сторону, с практических занятий или с лекции удрать в кафе или в кино, а из дурдома больной уйти не может. Это самое страшное — несвобода, она даже страшнее того, что тебя никто не понимает. Или просто делают вид, что не понимают, — какая разница?! Главное не в этом, а в том, что человек начинает чувствовать себя бессловесной тварью!

— Да… — вздохнул Полянский. — Я приезжаю из Египта, и тут сразу две новости… Ты знаешь, я всегда очень любил твою маму. Она была добрым, искренним и вообще очень хорошим человеком. Пусть земля ей будет пухом, что тут еще скажешь?

— Я ее тоже любил.

— Как же иначе? Эх…

Застольные беседы хороши тем, что паузы очень гармонично заполняются едой. Когда тарелки опустели, а пива осталось на донышке, Полянский подозвал официанта.

— Мне воду с газом, — сказал Данилов.

Безалкогольное пиво не пошло — было оно каким-то ненастоящим, что ли. Полянский из солидарности заказал воду и себе. Помимо воды он попросил официанта принести им холодец.