Читать «Собачий Рай» онлайн - страница 233

Теперь Осокина начал донимать голод. По залу плыл запах жарящегося мяса, и есть хотелось немилосердно. Привык каждый вечер плотно ужинать, и не корейским полуфабрикатом. Вчерашний ужин с англичанами показался ему пределом мечтаний. А ведь сколько оставил на тарелке! Мог бы доесть, а оставил. Он вздохнул. Впрочем, не только он. Теперь, когда сумерки сгустились и стали почти непроглядными, а во всем супермаркете осталось лишь три источника света — лампа у штабного стола, лампа в фойе у дверей и лампы в витринах колбасного отдела, освещающие печки барбекю, здесь, за холодильниками, темнота стала почти осязаемой. Ее можно было резать, намазывать на хлеб вместо масла и есть.

Во второй половине дня люди круглолицего угнали от метро пару автобусов и начали совершать рейды по району. Один автобус подбирал жителей, второй объезжал муниципальные учреждения, те самые, в которых сидели «большие люди». Вчерашним «неприкасаемым» вежливо предлагали «проследовать в безопасное место». Отказывавшимся отвешивали несколько увесистых оплеух, а затем повторяли предложение, подкрепляя его многозначительным щелчком автоматного затвора. В конце концов соглашались все. Ах, какие возвышенно-возмущенные речи произносились сегодня на московских улицах! Плевако, Цицерон и Медисон позавидовали бы красноречию говоривших. Термин «права человека» звучал сотни раз в сотнях убедительнейших аргументов. Ответные речи камуфлированных были короткими, энергичными и неизменно сводились к нехитрой мысли: если бы собеседник заботился о правах человека вчера, ему не пришлось бы заботиться о спасении собственной шкуры сегодня.

Перепуганных чиновников грузили в автобус и свозили в «Восьмую планету». Слушая возмущенную тираду одного из вчерашних начальников, «кашемировый» покачал головой:

— Как странно устроен мир. Еще вчера я бы воспринял происходящее как фарс. Сегодня — как трагедию.

Они и тут старались держаться особняком, стремились подчеркнуть свое исключительное положение, садились в стороне, разбивались по «своим» кучкам, совещались о чем-то вполголоса. Закончилось это тем, что двое громил заявились в закуток и попросили особо красноречивых заткнуться при помощи резиновых дубинок. Привезенным позднее страстным шепотом объясняли, что громкие разговоры здесь не поощряются.

Лысоватый сотрудник Управления муниципального жилья спрашивал шепотом:

— Товарищ, вы кто? Вы кто, товарищ?

Бородатый Миша коротко и сочно отправил его по материнской линии. Патрульный Володя промолчал. Осокин вздохнул: «Какая разница?» Лавр Эдуардович дал более развернутый ответ: «Пуле, уважаемый, безразлично, у кого из нас седалище мягче».

После этого лысоватый окончательно утвердился в том, что он — наиболее важная фигура из всех присутствующих. Так он думал до тех пор, пока не привезли следующую партию — из префектуры. Среди чиновников оказалось особенно много пострадавших от собачьих клыков.

«Кашемировый» пожал плечами:

— Ничего странного. У большинства из них есть личные машины. Стоянка с трех сторон окружена парком, но, очевидно, соблазн был слишком велик.