Читать «Феномен Локотской республики. Альтернатива советской власти?» онлайн - страница 55

Схватили его полицаи на опушке леса, когда он шел на выполнение разведывательного задания.

— Партизан?

— Да.

— Куда идешь?

— В деревню к родным. Партизаны с голоду мрут. Вот я и бежал от них.

Андрея отвезли в поселок Локоть, бросили в тюрьму. Там взялся допрашивать его сам Гринбаум, явились и его помощники — Шестаков и Борис.

— Ты — разведчик! — орал Гринбаум.

— Да, нам известно, что ты шел в разведку, — настойчиво повторял Шестаков.

— Говорите правду, — усталым голосом просил Борис, отводя глаза в сторону.

Гринбаум и Шестаков не смогли сломить упорство Андрея и добиться от него признания.

— Давайте попробую допросить его я, — предложил Борис.

Борис и советский разведчик остались одни.

В противоположность Гринбауму и Шестакову — типичным псам Гитлера, Борис вел себя совершенно иначе.

— Ты что же упрямишься, парень. Разве не знаешь, как поступают здесь с теми, кто не дает показаний? — произнес он как бы для того, чтобы сказать что-то новое, дополнительное.

Елисеев молчал.

— Ну ладно, ты, я вижу, твердый орешек, настоящий партизан. На, кури, — и предложил арестованному пачку сигарет. — Я ведь сам был в плену и знаю, как здесь тяжело.

Закурив, Борис стал расспрашивать про партизан. Но допрос вел формально, рассеянно. Потом вдруг спросил:

— Что делают партизаны с теми немецкими военнослужащими и полицейскими, которые переходят на их сторону — расстреливают или сохраняют им жизнь?

— А зачем расстреливать? — усмехнулся Елисеев. — Если человек перешел к партизанам, стал выполнять их задания, то его начинают уважать. Вот у нас были случаи…

И Андрей привел убедительные примеры.

Борис задумался.

Елисеев почувствовал себя уверенней. Заметив на груда Бориса немецкую медаль, он даже поинтересовался, за что Борис был награжден. Тот махнул рукой:

— История длинная.

— Долго ли меня будут держать? — спросил Елисеев с уже проснувшейся надеждой. — Что меня ждет?

Борис прищурился:

— Что-нибудь придумаем.

В камере после допроса Елисеев все время думал о странном поведении следователя: он анализировал и оценивал все его слова, вспомнил, что на шее у Бориса он заметил ожоги и шрамы — значит, тот был когда-то ранен. Неужели это наш, советский человек? А может быть, хитрый и коварный враг?

Прошло несколько дней. Время тянулось бесконечно долго… Елисеев, как и другие арестованные, находился в постоянном напряжении, в ожидании конца. Каждую ночь из тюрьмы увозили куда-то одних и сажали в камеры других.

Наконец его вызвали в лагерную комендатуру. За столом следователя сидел Борис. Опять они встретились с глазу на глаз.

— Андрей, — начал Борис тихим и взволнованным голосом, — я знаю, что ты комсомолец, активный партизан, пользуешься доверием у партизанских командиров и даже представлен к правительственной награде. В нашем районе ты оказался, конечно, не из желания повидаться с родными и сытно поесть.

Эти слова следователя вновь озадачили разведчика. «Да, он знает многое обо мне, — думал Елисеев. — Но почему не допрашивает как следует, почему не добивается признания, не устраивает очных ставок?»