Читать «Гибель маркера Кутузова» онлайн - страница 11

Игры на стороне, для заработка, не удостаивались чести быть занесенными в потаенную книгу, а в своей бильярдной Гектор Иванович играть на деньги брезговал. Он, конечно, знал о высказывании Лемана, защищавшего игру на деньги: «Стоит ли известному игроку тратить время, терпение и силы, чтобы доказать, что он может выиграть партию? Все партии просто так, «на время» обыкновенно ведутся небрежно, спустя рукава, а потому не радуют ни игроков, ни зрителей». Но при всем уважении к гению девятнадцатого века Кутузов не соглашался с Леманом, оставаясь при своем твердом убеждении, что настоящая игра это игра ради игры. Когда в его бильярдной играли на деньги, он воспринимал это как нечто вполне естественное, но сам на своей вотчине ради заработка не сражался.

Вот мы и доиграли свою последнюю партию, пойдем-ка перед сном окунемся и поплаваем. Море сегодня такое тихое. А маркер закроет за нами дверь, сядет в своей комнате, запишет на счет чемпионов наши результаты и с удовольствием начнет составлять таблицу следующего чемпионата, бросая жребий, кому с кем играть в первом туре — немцу Дюррендорфу с поляком Мазовшанским, аргентинцу Лорреде с египтянином Аль Шухри, новичку американской сборной Холсону с маститым Альмаведой, а нашему Столярову с греком Феодоракисом…

Счастливый был человек маркер Кутузов.

Глава третья,

в которой описываются нравы любителей шара и лузы

в пансионате «Восторг»

Любимым завсегдатаем бильярдного зала у Кутузова, конечно же, считался Дмитрий Иванович Харитонов. Этот веселый, полный жизненных соков человек дал жизнь множеству крылатых слов. Они, как ласточки, гнездились во всех углах храма шара и лузы, и каждое в свой черед выпархивало, чтобы пролететь над полем зеленого сукна и весело чирикнуть. Когда кто-нибудь промахивался по обреченному шару, соперник говорил:

— Сталинская амнистия, как сказал бы Дмитрий Иваныч.

Если шар оказывался недостаточно подрезан, то харитоновское словечко было «недорезо». Если, выставив шар, игрок быстро отыгрывал его, то это называлось «реабилитирован по пятьдесят восьмой» или «Никитка реабилитировал». Случалось, кто-то вдруг начинал резво обыгрывать Дмитрия Ивановича, и тогда москвич Харитонов говорил:

— Ничего, мы немца под Москвой остановили, а вас, костромских, и подавно не пустим.

И другие переняли эту поговорку:

— Ничего, мы немчуру к Волге не пустили, а вас, молдаван, и подавно остановим.

Дмитрий Иванович ежегодно приезжал отдохнуть в пансионат «Восторг» и обязательно первым делом шел обняться с Кутузовым:

— Гекторино! Мама мия! Подрос, подрос за год, повзрослел!

Хотя Кутузову было уже под сорок и с годами он почти не менялся. В первый вечер они заигрывались до самого позднего поздна, а среди ночи садились пить коньяк с черной икрой, осетриной, копченой колбаской — недаром Дмитрий Иванович занимал в Министерстве культуры Российской Федерации хороший пост.