Читать «Алхан-Юрт; Аргун; Моздок-7» онлайн - страница 94

— Выше ногу! Четче шаг! — командует Осипов и улыбается. Я тоже улыбаюсь. Витька, Жих — мы идем строевым шагом посреди пустого плаца и ржем, как полудурки.

* * *

К нам в роту присылают молодых. Трое деревенских пацанов, все призвались где-то поблизости. Узнав об этом, мы теряем к ним всяческий интерес — они сами по себе, мы сами по себе. Прислали и прислали, нам-то какое дело? Все равно сбегут. Все, у кого дом рядом — сбегают. Это нам бежать некуда, ближе всех к Моздоку живу я — полторы тысячи километров, особо не побегаешь.

Ночью разведка поднимает их и ставит в спарринг.

— Слышь, связисты, сейчас проверим, что вам за молодежь прислали, — говорит Боксер.

Мы лежим на своих кроватях, как в партере, и наблюдаем. Сегодня нас бить не будут — не наша очередь.

Разведчики образуют круг, в середину его вталкивают одного новобранца — крепкого приземистого парня с покатыми плечами. С другой стороны на ринг выходит один из разведчиков.

Они начинают танцевать. Пара пробных ударов по корпусу, новобранец вроде держится неплохо. Он даже проводит один хороший в печень и уворачивается от двух мощнейших джебов. Затем разведчик бьет молодого в нос. Голова молодого откидывается назад, по подбородку течет кровь. Он зажимает лицо ладонями и пытается уйти с ринга. Его выталкивают обратно.

— Не, мы так не договаривались, — простодушно говорит он. — Если по морде, то я так драться не буду.

Его бьют ногами и заставляют драться. Он снова выходит на ринг. Еще двумя ударами разведчик сбивает его на пол.

Бой закончен.

Утром молодых у нас уже нет. Они сбежали, сразу все, втроем.

Летать придется опять нам.

* * *

Мы сидим в каптерке и перебираем ротное барахло. Бушлаты, бронежилеты, каски — все это свалено одной большой кучей в углу, и старшина решил рассортировать это добро. Подспудно каждый из нас подбирает себе каску и броник.

Броники в ужасном состоянии — невероятно грязные, залитые маслом и бензином, в карманах килограммы земли, половины пластин не хватает; но все же из двух-трех штук удается составить один целый.

На некоторых брониках кровь.

Тренчик показывает нам пробитую пулей грудную пластину. На внутренней стороне бронежилета — большое пятно крови.

«Рядовой Игнатов, рота связи, А 2 Rh+» — читает он надпись на отвороте.

Дальше мы работаем молча.

Эти броники словно доказательство нашей возможной смерти. Да, мы видели убитых солдат на взлетке, но это были не наши солдаты, а солдаты вообще; мы знали, что там убивают, но подсознательно каждый верил, что рота связи 429 полка неприкосновенна. Теперь мы знаем, что это не так.

Из другого броника я достаю осколок от снаряда размером с большой палец, застрявший в кевларовом экране. Снова кровь. Очень много — почти вся спина залита ею.

Пробитые пулями и помятые каски, развороченные бронежилеты, дырки в бушлатах, застрявшие в кевларе осколки, бурые пятна заскорузлой крови, к которым не хочется прикасаться… Эти свидетельства смерти людей валяются в нашей каптерке прямо на полу.

В этих вещах погибли наши солдаты — солдаты нашей роты связи. Они уехали в Чечню в январе девяносто пятого, а потом какой-то незнакомый нам старшина привез снятые с остывших тел броники и бросил их в углу каптерки. И несколько месяцев пил. А потом погиб — кто-то рассказывал нам, что предыдущий старшина погиб. Теперь мы сидим и собираем из этих окровавленных лохмотьев броники для себя. А потом Савченко точно так же повезет на войну нас и через несколько месяцев вернется с кучей окровавленных бронежилетов и тоже бросит в углу каптерки и тоже будет пить несколько месяцев… А потом из учебки пришлют других новобранцев — скорее всего, из нашей же учебки, из Елани — и они будут сидеть так же на полу в ожидании отправки и читать на брониках наши имена и показывать друг другу пробитые пулями пластины и каски, и уже другой старшина повезет их на войну, и тоже вернется полусумасшедшим…